— Ты просчитался. Моего создателя-вампира здесь нет.
— Разве? — Уриэль холодно улыбнулся. — Ты в этом уверена?
Я смотрела на толпу клыкастых мужчин вокруг меня, и мой взгляд остановился на Зэйне. Иногда я задавалась вопросом на счет него, но мои сомнения ни разу не подтвердились. Он пожал плечами, избегая моего взгляда, отчего у меня по спине пробежал холодок. Неужели он снова провел меня?
Я медленно села, тщетно силясь подняться на ноги — боль стала моей новой постоянной спутницей. Было очень странно и довольно противно чувствовать свист ветра в животе. Моя кровь впитывалась в песчаный грунт пустыни, но между кровавыми разводами можно было разобрать древние каменные плиты.
Уриэль отбросил меня прямо в священный храм, за пределы всеобщей досягаемости.
Я улыбнулась, в голову пришла неплохая идея.
— Что ты будешь делать, если я просто буду сидеть здесь и ждать пока все уйдут?
Уриаэль ухмыльнулся.
— Когда полностью рассветет, твари ночи должны будут возвратиться в свои норы или рискнут оказаться в нашей милости. Долго ждать они не смогут. Тогда ты сможешь без всяких преград отдать нимб мне.
— Ясненько. — Я потерла то место, которое до недавних пор являлось моим животом, и поморщилась от боли. — А если я не захочу отдать его тебе?
— Тогда, когда вампиры уйдут, я убью твоих друзей.
Пффф. Пустая угроза. Он не мог убить Реми. Зэйн уйдет, а Ноа — ладно, тут я не знаю как все получится, так как он был серимом.
Зато был Стэн, нарушающий логическую цепь моих размышлений. Я не хочу иметь на своих руках кровь невиноубиенного. Я повернулась и осмотрела пленных, будто делая внутренний выбор. Стэн сидел рядом с Рэми и на его светлых шортах спереди расползлось мокрое пятно. Без сомнений, он чертовски испугался и вида оружия, и вампиров, и королевы. И я его не винила. Реми присела рядом с ним со странным выражением на лице. Смотря на нее, я заметила, как она наклонила голову, ее губы двигались, будто пытались мне что-то сказать. Ноа бесформенной кучей лежал рядом с ней, прижимаясь к ней вплотную.
Я прищурилась, поднимая руку к глазам, словно прикрывая их от раннего утреннего солнца, и сосредотачиваясь на губах Реми и надеясь, что никто не заметит моего внезапного интереса.
“Руки свободные”, говорила Реми одними губами. Ее пальцы слегка шевельнулись за спиной. Руки свободные. Она указала на Ноа. Его глаза настороженно светились, и я поняла, что он ввел меня в заблуждение так же, как и других. Умная уловка; он мог сделать больше, если о нем не будут думать, как об угрозе.
Пришло время взять быка за рога.
— О’кей. Далее в программе — затерянный нимб.
И вот я стою в Храме Атона с огромной дырой в животе, освещенная утренними лучами солнца, и задаюсь вопросом, почему мне когда-то думалось, что это было хорошей идеей.
— Поторопись, — донеслось до меня властное требование королевы Нитокрис. — Принеси мне нимб или твой любовник-вампир умрет в мучительной агонии.
“Не напоминай”, — подумала я, ступая по разбитым плитам Храма.
“Ищи сердце Храма, — сказала королева. — Воззови к Иоакиму и тогда найдешь его нимб”.
Вокруг меня была сплошная пустота. Храм был величественным на пике своей славы; а теперь от него остались лишь несколько поддельных колонн и ничем не примечательная пустошь.
Я сделала несколько шагов вперед и замерла. В голове раздался чужой тихий шепот, говорящий что-то на языке, которого я не понимала. Воздух вокруг меня похолодел, поднялся ветер, развевая волосы вокруг лица. Перепугавшись, я попятилась назад, и причудливое воздействие природных стихий уменьшилось. Для проверки сделала шаг в сторону. Ничего.
Если следовать за шепотом, то прибудешь к самому сердцу храма. Сердце неистово заколотилось в груди. Я снова нерешительно шагнула вперед, прижимая растрепанные волосы к шее, чтобы они не клубились вокруг лица. В голове вновь раздался шепот, более громкий и более свирепый с каждым моим шагом.
Ветер усилился, и голоса у меня в голове преобразились в слова — тихие, глухие и печальные.
“Сердце мое томится. Плоть моя слаба, как это было всегда. Я был неправ. Даруй меня спасение от этого вечного проклятья. Прости меня. Прости меня”.
С этими словами, звучавшими в моей голове, я остановилась перед кладкой почти идеальной формы каменных плит с разрушенной поверхностью — похоже, что когда-то это и был алтарь. Положив руку на неровную поверхность, я обнаружила, что камень был теплым на ощупь и пульсировал подобно ударам сердца.
“Прости меня, — воззвал удрученный голос. — Я был слаб, я был глуп. Позволь мне возвратиться во славу Силы Твоей. О, умоляю, Господи, прости меня”.
— Джекки, — раздался за моей спиной обеспокоенный голос Зэйна. — Джекки! Будь осторожна!
Я почти не расслышала его голос, затерявшийся в печальных вздохах и бесконечных шепотах храма.
“Воззови к его имени”, — сказала Нитокрис.
— Иоаким, — позвала я, мой голос прорвался сквозь торнадо шепотов. — Приди ко мне, Иоаким.
Интенсивность шепота увеличилась, он перешел в крики и стенания. Ветер вокруг меня превратился в ураган, и остальная часть мира затонула в море песчаной бури и в внушающих ужас воплях.
“Прости меня! Я был слаб и глуп. Небеса, умоляю, заберите меня обратно! Прости меня!”
— Иоаким, — снова позвала я.
Сила крика перешла в неистовый вопль, я закрыла уши. Чего он хотел?
Тут в голове что-то щелкнуло, и я шепнула в ураган вокруг меня:
— Я прощаю тебя, Иоаким.
Вопли утихли; ветер стих. Я открыла глаза. Все было засыпано песком, я вышла из кучи песка под ногами и увидела перед собой на каменных плитах нарисованный на песке идеальный круг. Прямо на моих глазах песок вокруг круга начал таить, превращаясь в светящуюся жидкость. Круг поднялся в воздух, кружась вокруг меня, шепот сменил напевный гул.
— Нимб! — экзальтированно воскликнула королева за моей спиной.
Нимб закрутился над моей головой, на его поверхности вспыхивали мерцающие блики, воздух гудел. Я подняла руку, чтобы схватить его, и нимб упал в мою ладонь, прохладный и пульсирующий.
Он был похож на гладкое стекло и пылал как янтарь, я слышала печальные вздохи Иоакима, исходящие изнутри. С нимбом в руках, сердце мое наполнилось горечью, что так много боли и страдания будет растерзано между королевой или Уриэлем просто ради власти, которую он может им дать. Им было наплевать на человека, важно лишь то, что он может для них сделать.
Я задалась вопросом, походила ли земная жизнь Иоакима на это. И от подобных мыслей мне стало еще горче.
Я повернулась и осмотрела своих отдаленных зрителей. Все глаза были обращены на меня — от лакеев ангела до головорезов вампиров. Королева упоенно взирала на нимб, ее рука была протянута, будто она хотела выхватить его из моих рук. Даже Уриэль казался ошеломленным тем, что видел, стоя с открытым ртом.
Я сделала несколько шагов вперед, крепко держа нимб и наблюдая, как все присутствующие пожирают меня глазами, а в голове крутился вопрос — и что же теперь? Кому я его отдам?
Пока меня одолевали сомнения, ад сорвался с цепи.
Королева схватила Зэйна и потянула к себе, ее клыки замерли в каком-то дюйме от его шеи.
— Отдай мне нимб, — прошипела она, — или я осушу твоего любовника до последней капли крови. Его плоть увянет, а душа станет повиноваться мне.
По тому, как побледнел Зэйн, я поняла, что ее угроза не пустой звук.
Щелчок взведенного приклада в другой стороне привлек мое внимание. Я взглянула туда и увидела, как Уриэль направляет ружье на Стэна.
— Принеси мне нимб, или убийство этого молодого человека тяжким бременем останется на твоей вечной душе.
— Ты не можешь убить его, — попыталась я блефовать. — Ты же ангел.
Он ни за что на свете не совершит того, что заставит его застрять на целую вечность в окружении таких, как мы.
Раздался щелчок еще одного взведенного курка, и мужчина из команды ангела взял Стэна на мушку.
— Нет, — согласился Уриэль. — Но один из моих последователей убьет его вместо меня.