Из двери, ведущей в холл «Бленхейм Армс», появился Сквилла. И он не вышел из отеля, он вылетел из него, как стрела.
Стремительно скатившись по ступенькам, он бегом пересек улицу и скрылся в темноте, нырнув в переулок напротив здания отеля. Бандит мчался так, как если бы за ним гналась стая бешеных псов.
Эта нежданная встреча изменила ход моих мыслей; я, было, прошел мимо двери отеля и продолжил свой путь по Парк-стрит, но через минуту повернул обратно. Хотя приближалось время встречи с Херриком, я чувствовал, что не могу поступить иначе.
Просторный холл отеля был пуст. За стойкой администратора тоже никого не было.
Я взглянул на указатель. Номер Рикки Ванделлина находился на третьем этаже. Воспользовавшись лифтом, я поднялся на нужный этаж и пошел по коридору.
Отыскав нужную мне дверь, я постучал. Никакого результата, царила тишина. Я нажал на дверную ручку. Защелка автоматического замка почему-то не сработала, и дверь поддалась.
Я переступил порог и оказался в небольшом квадратном холле. В воздухе ощущался едва уловимый запах дорогой сигары. При свете горевшей под потолком лампочки я увидел на вешалке шляпу и плащ Рикки. В комнате были и другие вещи, по-видимому, тоже принадлежавшие ему.
В холле было несколько дверей, ведущих во внутренние помещения. Центральная была чуть приоткрыта; я без долгих колебаний направился к ней и постучал. Ответа не было.
Я открыл дверь. Из-за темноты в комнате я ничего не мог разглядеть. Пошарив по стене, я нащупал выключатель и щелкнул им. Вспыхнул свет. Это была спальня. Пустая. С кровати свисало на пол небрежно брошенное кем-то летнее пальто.
Выйдя из этой комнаты, я подошел к двери, расположенной справа от спальни; она тоже не была заперта, стучать я не стал, а просто открыл.
Здесь, в отличие от спальни, горел свет. Я посмотрел по сторонам и, не удержавшись, тихо присвистнул. Впрочем, сюрприз, ожидавший меня здесь, был вполне достоин и более шумного выражения чувств.
Я оказался в отлично обставленной гостиной. Напротив входа стояла просторная софа из темного дерева, отделанная серебром. А посреди нее, распростершись на темно-вишневом бархате, лежал Рикки Ванделлин — мертвый, разумеется. В том, что это труп, не было ни малейшего сомнения: на роскошной софе крови было не меньше, чем на стойке в мясной лавке.
Я приблизился. Рикки убили выстрелом в голову, и лицо его сохраняло выражение крайнего изумления. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, его губы кривила странная усмешка; при мгновенной смерти от пули в голову такое случается — на лице застывает выражение, бывшее на нем в момент смерти. Не знаю почему, но мне вдруг вспомнился один умник, с самым серьезным видом заявлявший, что в Англии стрелять нельзя, потому что там не принято. Я внимательно присмотрелся к Рикки. В его усмешке было что-то неприятное, зловещее, жестокое, как если бы он решился на что-то скверное.
Я взглянул на часы. Пять минут одиннадцатого.
Поискав телефон, я обнаружил его в углу на низеньком турецком столике; рядом с аппаратом лежала телефонная книга.
Найдя в книге номер моего отеля, я позвонил администратору и попросил соединить меня с Джоном Херриком, если тот уже пришел.
Через минуту в трубке зазвучал его голос.
— Хей, Джон, — сказал я. — Как вы поживаете?
— Отлично, Лемми, — отозвался он. — А почему вы не в гостинице, как мы условились?
— На то есть причина, Джон.
— Надеюсь, уважительная? — шутливо осведомился он.
— Полагаю, что да. Я нахожусь сейчас в «Бленхейм Армс», в апартаментах Рикки Ванделлина. Рикки тоже здесь, хотя и в виде покойника.
— Что?!
— Кто-то продырявил ему череп с помощью порции свинца. Не думаю, что это положительно отразится на его умственных способностях… Один момент, Джон!
Он положил трубку на стол и прислушался. Мне чудилось, я уловил чуть заметный звук открываемой двери. Впрочем, это могло и показаться. Я подождал немного. Нет, в апартаментах было тихо.
Чтобы исправить свою оплошность, я вышел в холл и проревизовал все комнаты, быстро заглядывая внутрь. Никого, не обнаружив, я выглянул в коридор запер наружную дверь и вернулся к телефону.
— Это снова я, Джон!
— Куда вы задевались, Лемми?
— Мне почудился шум в соседней комнате.