— Вот она, Джон, — сказал я. — Лежала на полу за софой, где я ее и подобрал. Тридцать второй калибр, никаких сомнений.
Херрик покивал головой.
— Улика солидная, — сказал он, созерцая пулю.
— Особенно если мы будем знать, кому принадлежит револьвер тридцать второго калибра или кто пользовался такой игрушкой. Ну, а теперь вернемся к разговору о Сквилле. Я не думаю, что он прибыл сюда для беседы с Рикки. И мы оба уверены, что он приехал в Англию не ради собственного удовольствия. Мы оба, вы и я, считаем, что его появление в Англии связано с попыткой похищения Эсмеральды. Ясно, что он должен что-то здесь предпринять в связи с этим делом. И, конечно, он позаботился об отличной легенде, объясняющей причины его путешествия в Англию и мотивы, заставившие встретиться с Рикки Ванделлином. Это уж точно. Но вам не выжать из него ни полслова о действительных причинах его появления, а законы Англии воспрепятствуют вам нажать на него. Вы не в состоянии обвинить его в преступлении. Как вы докажете, что он убийца, если у вас нет никаких конкретных доказательств? А их у вас никогда не будет, Джон, по той простой причине, что это не он убил Рикки. Вы намерены возразить мне, Джон?
— Увы, в своей основе ваши суждения кажутся мне правильными.
— Другое дело, если бы это происходило в Штатах. Там мы могли бы задержать его в качестве важного свидетеля, в котором нуждается следствие, или… Словом, существуют и другие меры для установления истины.
— Лемми, у вас есть какие-нибудь наметки относительно ваших… или наших дальнейших действий?
— Ну… пожалуй, — ответил я. — Прежде всего, теперь, когда мы с вами пришли к единому мнению о случившемся, нам, пожалуй, следует сообщить об убийстве Рикки Ванделлина.
— Я считаю, что это надо сделать немедленно.
— Само собой разумеется, что этим делом займетесь вы. Вам придется также съездить в «Карлтон» и оповестить Эсмеральду и других. А телеграмму в Нью-Йорк отцу пусть пошлет сама Ванделлин — он, конечно, должен быть в курсе.
— А что будете делать вы?
— Я? Я немедленно отправлюсь к Сквилле и немножко пошепчусь с ним. Питаю надежду, что эта беседа состоится. Он меня знает, а в моем арсенале, надеюсь, найдутся кое-какие средства, чтобы сделать этого прохвоста поразговорчивей. То, что я узнаю, возможно, и не будет непосредственно относиться к убийству Рикки, но нам сгодится любая информация — слишком мало нам известно. Сразу же после того, как повидаю этого негодяя, я свяжусь с вами — или в Ярде, или дома. Может, я ошибаюсь, Джон, но мне представляется, что это единственный путь, по которому возможно продвижение вперед; любой другой приведет нас к глухой, непреодолимой стене…
Херрик кивнул головой.
— Возможно, вы правы, Лемми. Однако я буду просить вас действовать достаточно быстро: я во что бы то ни стало должен завтра утром доложить о предпринятых нами шагах… и о каких-то, пусть предварительных, результатах, полученных в процессе расследования.
— Могу твердо обещать, что буду действовать с максимальной быстротой. Этого требуют интересы дела. Ну, а теперь дайте мне точные координаты Сквиллы, и я пошел.
Он раскрыл свою записную книжку на странице, заложенной бумажной закладкой, и я, не мешкая, переписал нужный мне адрес.
— О'кей, Джон, — сказал я, надевая шляпу, — до скорой встречи.
Джон схватился за телефонную трубку еще до того, как я закрыл дверь.
В холле отеля я увидел администратора на боевом посту за стойкой. Я подгреб к нему, угостил сигаретой, сказал несколько фраз из тех, что каждому приятно услышать, и он разговорился. Я без труда узнал, что между половиной десятого и десятью, как правило, никого из администрации не бывает в холле — в это время они ужинают. И он сам ушел сегодня в девять двадцать пять, а вернулся ровно в десять, может, на одну-две минуты позже. В этот промежуток в холле никого не было.