— Лемми, а если бы…
— Что «если бы»?
— Если бы вы увидели меня… в номере Рикки, с пистолетом в руке?
— О, это ничего не изменило бы. Разве что несколько облегчило мне работу и, может быть, ускорило бы окончание дела. Но финал был бы таким же.
— А…
— Эсмеральда? Конечно, ей нелегко будет пережить все это. Но ведь для нее дело могло кончиться куда хуже. Кстати, мне необходимо с ней встретиться.
— Но ведь она еще ничего не знает! Я полагаю, вы сами расскажете ей обо всем?
— Да, конечно. Кроме того, мне понадобится подписанное ею письменное подтверждение того, что это действительно ее пистолет. Документ будет нужен суду.
— Значит, будет суд?
— Видите ли, здесь, в Англии, для завершения любого сколько-нибудь значительного дела требуется решение определенной судебной коллегии. Коллегия рассматривает материалы, касающиеся дела и выносит окончательное решение.
— И… нас будут допрашивать?
— Нет. В этом нет никакой необходимости. Но при всех условиях вы должны иметь самые четкие представления о случившемся. Вот и сейчас при встрече с Эсмеральдой мне нужно будет подробно рассказать ей, как и когда Гетрайн выкрал пистолет из ее сумочки, как подбросил его в гостиную на этажерку у камина, как потом, обнаружив этот пистолет в моем кармане, воспользовался им при попытке убить меня. Это, да и все остальное, она должна знать.
— И… он действительно стрелял в вас из этого пистолета? Это правда?
— О, этот факт подтвержден лучшими экспертами-криминалистами Скотленд-Ярда. Если бы я сейчас попытался отрицать, мне никто и никогда не поверил бы. Факт столь же бесспорен, как и то, что из того же пистолета Франчелли застрелил Рикки.
— Но, Лемми!.. А вдруг…
— Нет, Мералина, никаких «вдруг». Поверьте мне, вам не следует ни о чем беспокоиться. Ни о чем! Два гнусных негодяя, один из которых был главарем банды, а другой — его соучастником, замыслившим предать собственную сестру, ликвидированы. Вы были орудием высшей справедливости. И я тоже. И это все! И довольно об этом!
Я взглянул в ее глаза и в первый раз за это утро увидел на ее лице улыбку.