– Мой господин видит, – заговорил Хирам Сингх, подойдя поближе, – что части фальшивого дна прижаты к стенкам с помощью двух пружин. Когда ключ повернется в замке, эти пружины высвободятся, а другие пружины уложат на место фальшивое дно, причем швы на стеганой коже скроют зазор между его частями. Есть только один недостаток: когда мой господин поднимет половинки дна, чтобы взять спрятанное под ними, пружины станут видны. Однако для любого, кто знает секрет и может вынуть фальшивое дно, не составит никакого труда незаметно снять эти пружины и спрятать их на себе.
– Верно, это нетрудно, – сказал Карн, – и я про это не забуду. И еще один вопрос. Я могу отдать в ваши руки настоящую шкатулку, скажем, на восемь часов; хватит ли этого времени, чтобы поставить в нее ваш механизм и надежно скрыть его?
– Безусловно, мой господин, – уверенно ответил Хирам Сингх. – Нужно только поменять замок и установить пружины. Это займет не более трех часов.
– Я доволен вами, – заверил его Карн. – В знак моей благодарности вы получите по пятьсот рупий, как только закончите работу. Можете идти.
Как он и обещал, в пятницу, в десять утра, Саймон Карн отправился в кэбе на Бельгрейв-сквер. Он немного волновался, хотя сторонний наблюдатель едва ли мог это заметить. Ставка в сегодняшней игре была столь велика, что даже такой искушенный человек, как Саймон, не мог сдержать волнения.
Прибыв в особняк герцогини, он миновал рабочих, которые сооружали над дорожкой навес для предстоящего празднества. Его провели в будуар к герцогине, и Саймон напомнил ей о ее обещании. Герцогиня была занята приготовлениями к балу и не стала его задерживать; не прошло и четверти часа, а Саймон уже ехал домой со шкатулкой.
“Что ж, – сказал он себе, весело похлопывая по крышке, – если только изобретение Хирама Сингха и Ваджиба Бакша сработает, знаменитые бриллианты герцогини Уилтширской перейдут в мою собственность всего через несколько часов. Полагаю, уже завтра весь Лондон будет ломать голову над таинственным ограблением”.
Прибыв домой, он взял шкатулку с собой в кабинет. Там он позвонил в звонок и велел вызвать Хирама Сингха и Ваджиба Бакша. Когда те явились, Карн показал им шкатулку, к которой они должны были применить свое искусство.
– Несите свои инструменты сюда, – велел он, – и работайте при мне. У вас есть лишь девять часов, время дорого.
Индийцы сходили за орудиями своего ремесла и немедленно принялись за работу. Весь день они трудились не покладая рук, и наконец к пяти часам механизм был помещен в шкатулку. Когда Карн вернулся в экипаже с послеобеденной прогулки в Гайд-парке, шкатулка была готова. Карн похвалил мастеров, велел им выйти и запер дверь, после чего подошел к письменному столу и открыл один из ящиков. Там лежал плоский футляр, а в нем – ожерелье из фальшивых бриллиантов, похожее на то, которым он намеревался завладеть, только чуть большего размера. Карн купил его утром в Берлингтон-аркад, чтобы проверить, как действует сработанный индийцами механизм. И вот теперь пришло время для такой проверки.
Он осторожно положил копию ожерелья в шкатулку, закрыл крышку и повернул ключ в замке. Когда он открыл ее, ожерелья не было; даже зная секрет механизма, Саймон, как ни старался, не мог отличить фальшивое дно от настоящего. Потом он снова взвел пружины и небрежно бросил ожерелье на дно. К радости Саймона, механизм и на этот раз сработал превосходно. Саймон был в высшей степени доволен, а совесть его была достаточно растяжима, чтобы ничуть его не тревожить, поскольку для него это предприятие было не столько кражей, сколько изощренной проверкой мастерства, утверждением превосходства его ума и хитрости надо всем обществом.
В половине восьмого он отужинал, затем выкурил сигару, сидя с задумчивым видом в бильярдной и читая вечернюю газету. Бал был назначен на десять; в половине десятого Саймон спустился в гардеробную и вызвал Бельтона.
– Приведите меня в порядок поживее, – сказал он камердинеру, – и слушайте мои распоряжения. Этой ночью, как вам известно, я постараюсь завладеть ожерельем герцогини Уилтширской. Завтра утром в Лондоне подымется переполох, а я устроил так, чтобы в первую очередь расследованием занялся Климо. Когда же, а вернее, если придет посыльный, проследите, чтобы старая служанка нашего соседа передала герцогу: я приму его лично в двенадцать часов. Все ясно?
– Ясно, сэр.
– Хорошо. Тогда дайте мне шкатулку, и я поеду. Можете идти спать, не дожидаясь моего возвращения.