— Здесь, да?
Я киваю.
Он смотрит на меня и улыбается.
— Это может занять некоторое время, и мне нужно будет позвонить одному из моих парней из магазина, чтобы привезли нужное окно, как только я все измерю, так что тебе не обязательно оставаться здесь.
Облегчение наполняет меня. Честно говоря, мне не терпится уйти, потому что пребывание в этом доме заставляет меня нервничать. Просто… это возвращает слишком много воспоминаний о том, что произошло пару ночей назад. Мне нужно и хочется выбраться — подышать свежим воздухом и решить, как лучше защитить себя дальше. Потому что я знаю, что Каллен вернется.
Я киваю Логану и улыбаюсь, затем хватаю свое пальто.
— Мне нужно съездить в город за продуктами. Вот мой номер на случай, если понадобится связаться со мной, — я беру блокнот, записываю свой номер и отдаю ему.
Отдав ему свой номер, я иду через парадную дверь и спускаюсь по ступенькам к своей машине. Логан достаточно мил, но мне не до компании. Прогулка по городу кажется лучшим решением, чтобы очистить разум. Я наслаждаюсь запахом морского бриза с суши, замечая, насколько он отличается от запаха океана под водой. Воздух более соленый, прохладный и щекочет мой нос, когда я вдыхаю.
Как только я завожу машину, я начинаю волноваться. Можно ли оставить Логана в моем доме одного? Он сказал, что да, но я не знакома с человеческими обычаями, касающимися того, чтобы посторонние люди работали в доме. Что, если он тайно работает на Каллена или попытается что — то украсть? У меня нет толком вещей, но страх все еще сковывает меня…
«Ты должна освободиться от этих мыслей, Ева! — ругаю я себя. — То, что Каллен вломился прошлой ночью, не означает, что каждый незнакомец, которого ты встретишь, планирует сделать то же самое! Ты должна поверить в людей и снова начать доверять им. Иначе какой смысл здесь находиться?».
Я паркую машину на улице перед любимым магазином деликатесов, а затем выхожу, закрывая за собой дверь, и направляюсь к тротуару. Как только я делаю несколько шагов, мое плечо касается кого — то, и я с визгом теряю равновесие и отшатываюсь назад. К счастью, мне удается устоять на ногах. Повернувшись, чтобы извиниться перед тем, кого я сбила, я чувствую, как моя улыбка гаснет.
Это мужчина. И он более чем привлекателен. У него короткие черные волосы и поразительные янтарные глаза. И он улыбается мне. Я начинаю извиняться, но он опережает меня:
— Извините, — говорит он, улыбаясь, обнажая идеально белые зубы, — я не смотрел, куда иду. Надеюсь, я не причинил вреда.
Что — то в нем сразу успокаивает меня — может, его мальчишеская улыбка или его смеющиеся глаза, или его густые темные волосы и загорелая кожа. Я не припомню, чтобы когда — нибудь видела такого красивого мужчину, кроме Сойера, конечно. Мой нос морщится, и я хмурюсь, пытаясь найти свой голос.
— Я… я в порядке, — отвечаю я, возможно, слишком холодно, помня не совсем хорошую реакцию Сойера на правду о том, кто я. Затем, пытаясь звучать добрее, я добавляю. — Я тоже не смотрела, куда иду. С вами все в порядке?
Глупый вопрос, потому что этот мужчина невероятно высок и невероятно широк, и он намного крупнее меня. Несмотря на то, что я русалка, а это значит, что я сильнее обычного человека, этот человеческий мужчина может легко одолеть меня. Очевидно, что он в порядке.
— Если не считать уязвленное эго, со мной все будет в порядке, — он смеется, и этот звук наполняет меня теплом. Этого чувства мне не хватало, и я ловлю себя на том, что улыбаюсь в ответ, прежде чем что — то еще приходит мне в голову, и я хмурюсь.
— Как можно уязвить эго? — вопрос вырывается прежде, чем я успеваю его остановить, и я слишком поздно понимаю, как глупо это должно звучать.
Мужчина снова смеется. Глубокий, хриплый звук тает в моем теле.
— Это фигура речи, — отвечает он, пристально глядя на меня. — Вы, должно быть, не отсюда?
— О, — отвечаю я, чувствуя, как мои щеки заливаются румянцем, смущение охватывает мои щеки. Я ловлю себя на том, что смотрю себе под ноги, пока снова не заставляю себя смотреть ему в глаза. — Я — нет, не отсюда, — я уже говорила это достаточно раз, и теперь оправдание приходит само.
— Откуда вы?
— О, — начинаю я, чувствуя, как мое сердце снова начинает колотиться. — Я… я гречанка… я из Греции.
Его глаза загораются тем, что я могу описать только как восторг.
— О, круто. Ты… ты говоришь не по — гречески.
— Да, мне уже говорили это раньше, — говорю я, ища ложь, которая будто боролась с моим языком. — Я с… маленького острова в Греции, и… у нас… странный диалект.