В 1848-1854 годах три полярные одиссеи совершил ирландец Роберт Джон Мак-Клур, посланный на судне «Инвестигейтор» («Исследователь») по следам экспедиции Франклина. Этот человек, чье имя не часто можно встретить на страницах книг по истории мореплавания и географических открытий, поставил наконец точку в более чем трехсотпятидесятилетних поисках Северо-Западного прохода, доказав его существование и пройдя по нему в 1853-1854 годах от острова Банкс в море Бофорта до Баффинова залива у берегов Гренландии. История стыдливо умалчивает о том, получил ли Мак-Клур за свое открытие парламентскую премию в двадцать тысяч фунтов стерлингов. Может быть, это молчание и есть ответ? Честь этого открытия, правда, разделяет с ним англичанин Бэлчер, совершивший в 1836-1842 годах кругосветное плавание на гидрографических судах «Сульфур» («Сера») и «Самаранг» и в 1852 году посланный на розыски Франклина.
Одновременно с первой экспедицией Мак-Клура поиски экспедиции Франклина продолжал врач Джон Ричардсон - участник первых двух экспедиций Франклина, успевший совершить несколько открытий у восточных берегов Северной Америки.
Стремясь к Северо-Западному проходу, англичане никогда теперь не упускали из поля зрения и антарктический материк, открытый не ими. Одну из наиболее ярких страниц в историю его освоения вписал английский офицер Джеймс Кларк Росс, участник трех экспедиций Парри и двух - своего дяди Джона Росса, первооткрыватель Северного магнитного полюса в 1831 году. В летние месяцы 1840-1843 годов он уже совершил плавания к берегам открытой двадцать лет назад Антарктики на судах «Эребус» и «Террор», погибших впоследствии вместе с экспедицией Франклина. За время этих плаваний он открыл море, носящее его имя, и прилегающее к нему побережье Антарктиды - Землю Виктории и шельфовый ледник. Этот ледник теперь носит имя Росса, а два вулкана на нем - имена его кораблей. Попутно Росс решил задачу, перед которой отступил Уилкс, - он вычислил местоположение Южного магнитного полюса.
Исследования Росса практически завершили открытие Антарктиды. Вплоть до 1893 года ни одно судно не приближалось к ее берегам. Упал и интерес к Северо-Западному проходу. После Мак-Клура там побывал в 1852 году лишь Уильям Кеннеди, открывший залив Белло. Затем исследование этого прохода прекратилось до экспедиции Амундсена в 1903-1906 годах.
Эпоха великих географических открытий, растянувшаяся на четыре века, завершилась. Все круги Ада были благополучно пройдены. Начиналась эпоха освоения, колониальных разделов и переделов мира.
А чуть раньше канули в Лету и еще две эпохи.
Еще в 1780 году Пенсильвания запретила торговлю неграми, а в 1830-м Франция и Англия договорились о праве взаимного освидетельствования судов в море. Все известные трассы прочесывались крейсерами, и любой из них по малейшему подозрению при виде неизвестного судна мог после предупредительного выстрела поднять свой флаг, требуя того же от незнакомца. А если подозрение не рассеивалось, за этой процедурой мог последовать обыск судна. Если судно не поднимало в ответ свой флаг и пыталось скрыться, его преследовали и захватывали или топили. Эта мера была, правда, обращена и против пиратства, а не только против работорговли.
Но лишь после окончания Крымской войны в 1856 году Парижский конгресс сделал хоть и запоздалый, но все же нужный и решительный шаг: он объявил вне закона также пиратство и каперство. Что касается пиратства, то оно и без того уже пришло к тому времени в полнейшее расстройство и упадок. Организованный морской разбой сделался достоянием прошлого, а одиночки действовали в основном исподтишка и не отваживались на крупные дела, хотя, конечно, исключения бывали. Эпоха пиратства как международного явления кончилась.
А немного позднее, в начале 1890-х годов, начался быстрый закат эпохи парусных флотов (флотов, но не кораблей!). Синопское сражение 1853 года было последним в истории крупным поединком парусных армад. Подобно тому как сражение при Лепанто в 1571 году ознаменовало собой конец эпохи гребных флотов и начало парусных, так Синопское пролегло зримым водоразделом между эпохами паруса и пара.
Пароход Джона Фитча, ходивший по реке Делавер со скоростью 2 узла.
Пароход Роберта Фултона открыл в 1807 году новую эру мореплавания.
Фрагментарий девятый
АНАТОМИЯ ФРЕГАТА
«Флот - прибежище порочных и приют неудачников. Здесь детища бедствий встречаются с чадами недоли, а чада недоли встречаются с отпрысками греха. Обанкротившиеся маклеры, чистильщики сапог, шулера и кузнецы собираются здесь воедино, а вышедшие в тираж лудильщики, часовщики, писаря, холодные сапожники, доктора, фермеры и юристы вспоминают свое прошлое и толкуют о добром старом времени. Если бы фрегат потерпел крушение у необитаемых берегов, его команда могла бы создать своими силами новую Александрию и населить ее всеми теми, кто придал бы ей блеск столицы». Так писал Герман Мелвилл, завербовавшийся в 1843 году на фрегат Соединенных Штатов матросом второй статьи, прослуживший на нем более года и рассказавший обо всем, что он там видел, в книге «Белый бушлат». Разумеется, Мелвилл ведет речь в первую очередь об американских моряках, но вряд ли случайны встречающиеся у него то там, то тут параллели с флотами иных стран. Да и всякий читатель, знакомый более или менее с маринистской литературой, находит в этой книге немало других удивительных реминисценций, возникающих по ходу чтения. «Белый бушлат» - это документ эпохи, это зеркало морской жизни первой половины прошлого века. Он интернационален.