От берегов Англии эскадра сразу же легла на курс к Южной Америке и, неторопливо профланировав через недавно укрепленный Сармьенто де Гамбоа Магелланов пролив, где остатки испанцев, умиравших от голода, приветствовали Кавендиша как своего спасителя, вышла в Тихий океан. Корабли продвигались теперь к северу вдоль чилийского побережья, наводя страх на мелкие испанские гарнизоны и аккуратно захватывая все подворачивавшиеся под руку испанские суда. Так, с боями, богатевшие день ото дня англичане добрались до Калифорнии. Внезапно хлынувший на них золотой ливень не мог не ослепить рано или поздно вчерашних оборванцев из плимутских доков. И 8 ноября 1587 года на «Сэтисфэкшн» при дележе добычи вспыхнул мятеж, едва не перекинувшийся и на другие два корабля. Не без труда, но все же Кавендишу удалось успокоить разгневанных моряков. А через день или два после этого «Сэтисфэкшн» вдруг исчез среди ночи. Исчез, как когда-то «Мэриголд», навечно. «Уиш» же и «Хью Галант» после недолгих поисков устремились к Молуккам. Посетив Гуам, Филиппины и Яву, Кавендиш возвратился в Англию летом 1588 года, обогнув всю Землю.
Другую экспедицию возглавлял Джон Дейвис, преемник Фробишера в поисках Северо-Западного прохода. Это была вторая его одиссея, она состоялась в мае 1586 года, за два месяца до отплытия Кавендиша. Предыдущая попытка - летом 1585 года - успеха не принесла, если не считать того, что таинственный «Магеланов пролив Севера», между Гренландией и россыпью островов арктической Канады, детально теперь обследованный, стал вполне конкретным проливом Дейвиса. Второе его плавание оказалось и вовсе бесплодным. Так же закончилось третье - летом 1587 года.
Лето 1585-го... 1586-го... 1587-го...
Наступало лето 1588-го. Ему посвящены лучшие страницы двухтомной «Летописи истории Англии и Ирландии в царствование королевы Елизаветы», принадлежащей воистину золотому перу историка Уильяма Кемдена и вышедшей в 1625 году (через два года после его смерти) в Лейдене на латинском языке. Но вовсе не возвращение Томаса Кавендиша тому причиной. Этим летом произошли события, куда более важные для судеб Европы.
Потрясенные бесчинствами Дрейка в Вест-Индии в 1586 году, и еще больше - прошлогодним коварным нападением на Кадис, испанцы с благословения папы Сикста V замыслили расправиться со своей извечной соперницей Англией одним ударом. Впрочем, возможно, что замысел созрел еще раньше и что нападение на Кадис как раз и явилось упреждающим ходом англичан: случайно ли агент Фуггера обмолвился о том, что эскадра, стоявшая в Кадисе, была «нервом всей армады»? Какой армады и где находилась она сама весной 1587 года? Не та ли это армада, что была собрана год спустя в Лиссабоне и представляла собою сгусток всех военно-морских сил Испании? Сто тридцать кораблей: шестьдесят пять галеонов, а также нао, каракк и каравелл, превращенных в боевые суда, четыре галеаса и столько же галер, девятнадцать куттеров, двадцать пять хукеров с лошадьми, амуницией и сухопутной артиллерией, тридцать малых каботажных судов; две тысячи шестьсот тридцать орудий; двадцать семь тысяч матросов и солдат и три тысячи офицеров; сто восемьдесят корабельных капелланов; полторы тысячи обнищавших идальго и искателей счастья; раззолоченный тысячетонный (!) флагманский галеон дона Алонсо Переса де Гусмана эль Буэно, герцога Медины-Сидонии «Сан Мартин»... И весь этот мощный кулак был направлен на север.
30 мая расфуфыренная лентами и флагами армада, больше напоминавшая цыганский табор, покинула Лиссабонский порт и прибыла... в Ла-Корунью, где простояла в ожидании хорошей погоды до 22 июля.
Пять дней спустя испанцы, воображавшие до этого, что их ждет всего лишь приятная морская прогулка, оказались не в силах совладать с течением и бросили якоря вблизи корнуэллского мыса Лизард, откуда рукой подать до Кале. Это был не лучший вариант: на расстоянии пушечного выстрела от них покачивалась на якорях английская эскадра. Корабли испанцев расположились полумесяцем, рогами обращенным к мысу: Медина-Сидония намеревался превратить эти рога в крепкие клещи, как только английские корабли войдут в полукруг.