Вскоре я выяснила, что самое литературное место в Нью-Йорке — это «Алгонкин-отель», где все литературные гении едят свои ланчи. Потому что любой литературный гений, который ест свой ланч в этом отеле, всегда и всюду пишет, что это именно то место, где все литературные гении и должны есть свои ланчи.
Ну и тогда я пригласила Дороти сопровождать меня, и мы отправились в отель во время ланча. Но Дороти сказала, что если я хочу увидеть Высоколобых, то она как раз собирается на вечеринку, которую устраивает Джордж Натан где-то в Нью-Джерси, которое славится тем, что там подают пиво без эфира. И что мистер Менкен, и мистер Драйзер, и Шервуд Андерсон, и Синклер Льюис — все будут там. Но я сказала Дороти, что если они так литературны, то почему они бывают в тех местах, которые, как Джерси, знамениты только тем, что ужасно неартистичны? И единственной причиной, которую Дороти могла придумать, было пиво. Но все-таки в конце концов я решила пойти на эту вечеринку, потому что некоторые из Высоколобых написали довольно занимательные романы.
Но если бы кто-нибудь подумал, что то, что было в Джерси, это литературный салон, он бы ужасно ошибся. Потому что никто из них ни слова не сказал о литературе, да даже если б и сказал, никто бы их не смог услышать, потому что писатели все время бросали монетки в электропианино и пели неприличные песни. Тогда как я думала, что когда люди литературные хотят провести музыкальный вечер, то было бы куда артистичнее купить билет в хорошую оперу. Но мне следовало бы знать, что вряд ли стоит доверять литературности таких литературных джентльменов, которые дружат с такой неинтеллектуальной девушкой, как Дороти.
Поэтому на другой день я заставила Дороти пойти со мной на ланч в «Алгонкин-отель», и это заменило мне все! Потому что там собираются критики, которые всем говорят, что надо делать, и знают, как это делать. Ну, то есть я хочу сказать, что они проводят все свое время, рассказывая всем, как должны поступать люди литературные.
Итак, мы пришли на ланч в «Алгонкин-отель», но оказалось, что еще рано, так что мы и в самом деле сможем увидеть их всех, когда они появятся. Но я знаю, что лучший способ занять тот столик, где вам хотелось бы сидеть, — это подружиться с метрдотелем. Ну а знаменитого метрдотеля в «Алгонкин-отеле» зовут Джордж, и это именно он повесил бархатный шнурок поперек входа в особую столовую, чтобы удержать людей, которые не ценят гениев, от попыток попасть туда, где им быть не положено, потому что в отеле есть и другая, общая столовая для всех.
Ну и я сказала Джорджу, что нам бы очень хотелось сесть рядом со знаменитым литературным Круглым столом, где мы с Дороти могли бы слышать все, о чем там будут говорить. Ну и Джордж усадил нас за самый близкий столик, так что даже официант у нас с литературными гениями был общий.
Мы стали беседовать с официантом, и оказалось, что его не только зовут Тони, но и что у него полно разных идеалов. И мне и в самом деле начинает казаться, что чем больше встречаешься с людьми, тем яснее сознаешь, что никогда не знаешь, с кем имеешь дело. Потому что Тони сказал мне, что тело мужчины может быть всего лишь телом грека-официанта, но что душа его может быть полна всей древней культурой древних греков.
Ну, то есть я хочу сказать, что Тони воспитывался как джентльмен, потому что его отец был довольно известным греком, у которого кроме Тони был еще и законный сын. Ну и отец Тони поселил их вместе и нанял им гувернера, который и обучал их всей греческой классике. Но вскоре мать Тони наскучила его отцу, и отец Тони уговорил своего приятеля-турка проявить на ней свою жестокость. Потому что оказывается, что больше всего на свете турки любят всякие зверства, и Тони полагает, что это результат их «сухого закона». Потому что турку всегда приходится иметь дело с запретами, и Тони говорит, что когда все начинает действовать турку на нервы, то он не может пойти напиться и забыть обо всем, и потому в конце концов он достигает той точки, где ему в гневе приходится совершать что-нибудь ужасное. И Тони говорит, что когда он читает о все новых способах убийства, которые придумываем мы, американцы, и о том, как нас развлекают все эти судебные процессы об убийствах, то мы, американцы, ужасно напоминаем ему турков. Вот почему Тони считает, что все это тоже результат «сухого закона».
Так что мне пришлось сделать комплимент мозгам Тони и его способности добраться до сути дела. Ну а Дороти сказала, что она добавит ему еще один, если он немного поторопится с жареным цыпленком. Ну и Тони прервал беседу и отправился на кухню, потому что во время ланча ум Дороти направлен только на еду, тогда как я, похоже, никогда не замечаю, что я ем и ем вообще ли, если узнаю что-то новое.