– Как ты смог свести всех с ума? Я же не спятил, почему они все свихнулись?
Это не давало подростку покоя. Почему именно он должен был оставаться в здравом уме?!
– Кто его знает! Я оставил тушку старины Ларса для вас в шахте с волшебной пылью собственного производства. В ней была частичка моей сущности. Или, если удобно, души. Каким-то образом, ты единственный ею не надышался.
Да, в тот момент, когда они всем составом Призраков нашли Ларса, испустившего странный светящийся пар, только Джей упал на спину. Вероятнее всего, это и спасло его от безумия. Но радоваться юноша не мог.
– А родители? Их не было с нами тогда.
– Тыквенный суп. Я слегка приправил его тоже.
– Что тебе мешает дыхнуть на меня этой своей дрянью? Зачем трепаться тут со мной, пытаясь убедить сделать откровенную глупость?
– Эта дрянь, как ты её грубо назвал, являлась побочным продуктом перерождения и имела ограниченный запас и срок использования. Так просто я не могу её производить, дружок.
– И какой смысл во всём этом? Ну, свёл ты людей этого сраного городишки с ума, ну, поубивали они друг друга. Что дальше? Зачем это надо было?
Ларс глубокомысленно вздохнул.
– Джей-Джей, юный пытливый ум. Этот мир пребывает в непрекращающейся борьбе. Ночь, день, ночь, день… Свет и тьма. Испокон веков. А я из тех, кто хочет закончить войну. Пусть придёт ночь, и больше никогда не встанет солнце. Пусть зачахнет всё живое и больше не возродиться вновь! Я ненавижу всё в этом мире, презираю каждого, в ком есть жизнь.
–А сам? Сдохни тогда в первую очередь.
Чудовище рассмеялось. Но смех этот не выражал обычных для человека эмоций. Это было, как если бы бездна могла смеяться.
– Я бессмертен, потому что и не был жив никогда, дружок. Но я вынужден вернуться к вопросу, Джей-Джей. Сам понимаешь, время бежит неумолимо. Да или нет? Тандем или смерть?
Юноша задумался. Он хотел выпалить что-то отборное напоследок, если ему предстояло умереть сейчас. Но внезапное понимание, что его жизнь оборвётся, заставило Джея не торопиться с ответом.
– Ты сказал тогда, что я увижу всё своими глазами.
– Извини, не совсем понимаю, о чём ты?
– В доме Ларса ты сказал мне, что не станешь есть меня, и я увижу всё своими глазами.
– Ну да, всё так. Я тебя не съел, а ты всё и увидел. Скажу прямо, я и не собираюсь тебя съедать. В этой форме я не смогу пережевать все эти связки, кости, мышечные волокна. А ещё эти ваши противные внутренности, как макароны с водорослями и с сардельками, приправленные говном. Нет, спасибо, воздержусь… Я просто убью тебя.
Джей часто размышлял о суициде, как и о жизни вообще. Ему не нравился не только этот город, не только его родители и он сам, ему не нравилась жизнь. Но подойдя вплотную к черте, за которой зияла чернотой неизвестность, его сердце сжалось, и страх заставил трястись поджилки. В эту минуту он был сам себе противен.
– Ты предлагаешь мне смерть или тюрьму.
– А знаешь, так и есть! Ты молодец, дружок, смышленый парень. Заточение внутри собственного тела предоставляет, с другой стороны, места в первом ряду. Лучшие места, если хочешь. Если всё пойдёт по плану, ты сможешь узреть закат этого мира. Впечатляет, а?
Юноше много раз хотелось увидеть закат этого грёбанного мира, но пока в нём была Мэг, нормальная Мэг, настоящая, Джею он не казался таким уж поганым. Но теперь? Что в этом мире осталось для него такого, ради чего ему стоило бы хотеть жить?!
– Увидеть закат… – пробормотал он, смакуя эти слова.
– Да! Только представь, горящие города, море крови, пустыня, покрытая пеплом. И ничего живого! Я даже готов лопнуть от восторга!
– Это я понял. И представил. Но что будет, когда пламя в городах потухнет, а кровь высохнет? Останешься только ты? Будешь сидеть, весь в пепле, такой важный, а я буду смотреть вечность на этот унылый пейзаж?
– Джей-Джей, когда всё закончится, я освобожу твою плоть, и покину мир материй.
Значит, тварь планировала уничтожить мир, убить всех, а потом и себя. Звучало уже интереснее.
– Сколько времени тебе понадобится? И где гарантии того, что ты не сменишь тело?
Тварь лишь рассмеялась.
– Время не значит ничего для меня. Я существую тысячи лет, с тех самых пор, как первый луч солнца упал на молодую землю, отбросив тень. Гарантии? Дружок, для меня ты столь же важен, сколь для гусеницы – лист. Но ты должен понимать, что гусеница сожрёт любой другой лист, когда расправится с первым. Если твоё тело придёт в негодность раньше, чем мой план будет осуществлён, то, увы, прости-прощай, Джей-Джей!
Ларс встал и поднял подростка за плечи, заставив посмотреть себе в глаза.