Собравшись с мыслями, он поднялся с постели, решив умыть лицо холодной водой. С экрана смартфона часы показывали третий час ночи.
Обычно истории деда пролетали мимо ушей Джея, не задерживаясь в памяти. Но в этот раз его разум даже умудрился воспроизвести рассказ того в виде сновидений. Это показалось юноше занятным, хоть он и предпочёл бы спать, не видя подобных снов. Он жалел лишь, что не видел сон с Маргарет, где бы смог пережить всё то, о чём мечтал всякий раз, передёргивая с утра.
«Что ты намешал в колу, Чак?!» – подумал он и улыбнулся настенному круглому зеркалу.
Тут же зеркало треснуло пополам и с громким шумом рухнуло в раковину, разбившись на множество осколков. Это было так неожиданно, что Джей отпрыгнул от раковины, громко выругавшись.
Придя в себя, он принялся убирать стекло, ругая отца за то, что тот не мог повесить нормально грёбанное зеркало, и теперь ему приходилось заниматься чёрт знает чем посреди ночи. Конечно, это зеркало провисело над раковиной всю его жизнь, насколько он помнил, а то, что оно рухнуло только сейчас, говорило не о халатности отца, но Джей предпочитал свалить ответственность за это на папашу, чем выискивать какие-то мистические причины.
Постепенно воздействие сна исчезло, и, собрав осколки, юноша вновь был скучающим подростком, проснувшимся глубокой ночью. Он прошёл на кухню и стал готовить себе сэндвич с арахисовым маслом и клубничным джемом. Заварив чай, Джей почувствовал себя намного лучше.
Когда с пищей было покончено, юноша вернулся к себе в комнату и вновь постарался заснуть, что было весьма не просто сделать на сырой постели. Тем не менее, сон пришёл быстрее, чем он ожидал. И на этот раз – без сновидений, чудовищ и ужаса.
По утрам Джей принимал душ, завтракал и далее часа три создавал видимость того, что учится, так как именно этого от него ждали предки. По понятным причинам, школа в Джероме отсутствовала. На этот раз имитировать обучение он не стал, так как надзора не предвиделось – родители крепко спали, измотанные ночным приёмом гостей.
«Жополизы чёртовы…» – мысленно обозвал их юноша.
Конечно же, сказать, что он ненавидел своих родителей, Джей не мог. Эти двое старались, как могли, чтобы выжить в этом мёртвом городишке, обеспечив сына достойными условиями существования. Достойными с их точки зрения. Сам он полагал, что во всей огромной стране со столь широкими возможностями для каждого гражданина можно было найти место для жизни намного приятнее Джерома, штат Аризона. Но, не смотря на это, они продолжали жить здесь.
Не став без дела засиживаться дома, Джей отправился гулять. Ему нравился местный климат, хотя иногда его тело изнывало от жары. Пока что было утро, потому воздух ещё не сильно прогрелся.
На небе не было ни облачка. Только какая-то птица пролетела, широко расправив свои крылья. Джей сразу вспомнил фразу, которую как-то услышал от деда. Ему даже показалось занятным то, что она задержалась в его памяти, ведь обычно он совсем не запоминал, что там ему говорил этот старикан. Старый Эттчер сказал, что мечтатели делятся на два типа: одни мечтают научиться летать, чтобы летать, а другие – чтобы летать и срать на всех тех, кто останется снизу.
Юноша не мечтал. Разве что, о Мэг, но это совсем другое. Быть влюблённым для подростка всегда означает ловить себя на каких-то странных мыслях. То он её облизывал всю с головы до ног, то вёз на другой конец света в подвенечном платье. Порой ему было не по себе за ту или иную назойливую фантазию, взрывающую его мозг.
Внезапно Джей ощутил странную вибрацию, идущую по земле. Сначала он решил, что ему это только показалось, но через некоторое время ощущение повторилось. Замерев на месте, юноша пытался понять, началось ли новое землетрясение или это просто какие-то подземные толчки. Но вибрации больше не было, из чего Джей сделал вывод, что опасаться нечего, и продолжил прогулку.
Через минут десять он понял, что направляется к дому деда. Тот вставал рано, так что Джей был уверен, что не застанет его спящим. Действительно, старик Эттчер уже стоял во дворе своего дома и как будто ждал его.
– А, вот и ты, Джей-Джей! Почувствовал, да?
Ларс казался перевозбуждённым. Вполне возможно, он уже выпил стаканчик-другой, хоть и было утро.
– И тебе доброе утро, дед. Ты про толчки?!
– Пффф, толчки, скажешь тоже! – он словно выплюнул это слово. – Пошли, тут недалеко!
Ларс быстрым шагом прошёл мимо юноши и устремился в сторону холма Клеопатры.
«Мда, вот и пришёл зачем-то к деду.»
Они шагали так быстро, что Джей ощутил жжение в бёдрах. Сказывался недостаток физической активности. Он был не из тех, кто мог тратить время на приседания или отжимания, но кто с лёгкостью тратил его на то, чтобы лежать несколько часов к ряду, слушая депрессивные песни. Да и спортивных секций в городе-призраке не существовало.