— Майк, а Майк, так на чем мы с тобой остановились?
Я припомнил, что он остановился на уважении мундира.
— Ах да, на уважении мундира. Ну-ну. Значит, я говорил тебе об уважении военного мундира. Так вот, Майк, — ив голосе его зазвучали нотки твердости, — мы с вами существуем на этом свете для того, чтобы в мире был порядок. А отсутствие порядка в мире возникает, по-твоему, где? Я тебе отвечу. Возникает там, где отсутствует уважение к нашему мундиру. А порядок, это прежде всего! — И, уже не оглядываясь, он с яростью впечатал свой кулак в столик.
Рюмка, стоявшая возле него, опрокинулась и струйка вина, лениво сочась через край пластикового столика, образовывала под ногами капитан-капрала маленькую лужицу.
— Миру нужен пор-рядок! Пор-рядок и баста. И никаких гнилых разговоров.
Голос его начал срываться. Он снова отхлебнул вина.
— Итак, Майк, я плавал на «Мэри Мэдвилл». Ах, какой же все-таки это был прекрасный корабль. И смею тебе сказать, что наша «Мэри» кое-чего стоила. С нами не шути, коли повстречался нам на дороге. Разнесем в пух и прах. Мы были начинены разной боевой техникой так, как голова всякого вшивого интеллигента различной либеральной дрянью. Одного боекомплекта бомб а у нас было столько на борту, что мы, не чихнув, могли пустить ко всем чертям сотни две планет средней величины. Я уже ничего не говорю про остальное оружие.
Правда, патрульная служба — не мед, это тебе не райская жизнь на побережье Сиваллы и Ахуто. Мы торчим по году, в каком-либо квадрате, где все живое, кроме нас, военных и туземцев, если таковые есть в наличии, дохнет со скуки, где отсутствуют всякие приметы цивилизации и хорошенькая женщина — непомерная роскошь, где лишь одно развлечение, которое хоть немного может взбодрить тебя — это вино, виски, ром да еще невинные фильмы киностудии «Порнокосмос», которые мы частенько крутили в своих каютах. Вы видели эти фильмы? Да. Занятные, не правда ли? Только это еще как-то держит в колее и не позволяет свихнуться совсем.
Мы мотаемся на своем крейсере то туда, то сюда, как пьяный маятник, и кричим всякому, кто только посмеет нарушить предписанный в квадрате порядок: «Тпру, стой!
Куда прешь, скотина?» А в последние годы районы патрулирования были пуще прежнего убийственно скучны, как петля виселицы.
Мы, как правило, охраняли россыпь камней, именуемых планетами, на которых даже туземное население было большой редкостью. В таких местах мы не могли позволить себе даже такого невинного занятия, как развлечься с туземочками на лоне природы.
Про остальное я уже молчу.
Было время, — когда вино, виски и ром, и те доставляли на борт корабля нерегулярно, от случая к случаю.
Одно время я даже побаивался, что мои ребята могут взбунтовать. Это были в самом деле кошмарные для экипажа времена. Но мои ребята в сложившейся ситуации нашли выход — они наловчились делать бражку, и я этому не препятствовал: а что остается делать, если наша служба снабжения спит.
Делают, ну и пусть делают, мне не жалко, да и сам я не прочь был иной раз отведать их зелья.
В ход пошло все, вплоть до космической пыли.
Особенно отменный напиток изготовляли в батальоне поручик-сержанта Йорбабуса. Чертовски хорошую делали они бражку. Я предпочитал ее всем остальным. Вызову, бывало, Йорбабуса к себе и говорю: «Йорбабус, а командира-то ты обижаешь». «Никак нет, господин капитан-полковник I ранга, не обижаю». «Нет, обижаешь, сам пьешь, я йедь это хорошо вижу, а меня обносишь». И догадливый парень был. Тут же отвечает: «Виноват, исправлюсь». Ну то-то.
Такой был плут.
Так вот, Майк, мы курсировали в квадрате 31425 и охраняли нескольких крохотных астероидов и две небольшие, можно даже сказать, крохотные планетки.
Одна из них была совершенно безжизненна и ее поверхность чем-то напоминала мне голый череп, а другая была немного получше, хотя, по правде сказать, интересного на ней тоже было немного: джунгли, пески, болота.
Правда, на этой планете обитало довольно многочисленное племя туземцев. Как, спрашиваешь, название этой планеты? Названия я не помню, да оно нам было и ни к чему. Она значилась у нас как объект 31425-211.
Мы совершенно не понимали, какого черта нашему командованию взбрело в голову охранять этот богом забытый уголок Галактики. Здесь не было никаких партизан, как в свое время в Джебле-Альтино, не было коммунистической агрессии, как в Сербенс-Видажо, совершенно не было никаких экономических интересов нашей страны: здесь не было наших рудников, заводов, которые стоило бы охранять. И наконец: кроме нас здесь не было ни одного гражданина нашей великой державы, которого требовалось бы защитить от какой-либо угрозы.