Даур снял правую руку с рулевого колеса и коснулся пальцами лежащей рядом с ручным тормозом монтировки. Амиран уже успел объяснить ему, для каких целей преимущественно нужен данный предмет. Парень, хоть и был пьян, заметил это движение, и ухмылка на его лице превратилась в звериный оскал.
— Здесь четыре сотни, — жестко отчеканил Даур.
— И что? Не хочешь это брать? Ну и не надо. Мое дело — предложить, — пассажир быстро вынул из того же кармана, откуда только что доставал деньги, удостоверение с красными корочками и продемонстрировал его Дауру. — У тебя вообще лицензия есть, макака? Я щас ментов позову, и ты не только без машины останешься, но и сядешь в Бутырку. Годика на три. Хочешь? Я легко могу это устроить.
При виде удостоверения Даур растерялся. Парню только это и требовалось. Он спрятал деньги и удостоверение в карман, отпихнул носком ботинка оброненную им бутылку пива и выбрался из «шестерки». Громко хлопнул дверцей.
— Вали отсюда! — бросил он на прощание. — Понаехало тут…
Затем он, покачиваясь, двинулся к магазину. Даур беспомощно стиснул зубы. Обида захлестнула его с головой, но он ничего не мог поделать…
— Мне нужно в Шереметьево! Только быстро! — бледное сухощавое лицо с большими навыкате глазами сунулось в салон «шестерки» со стороны пассажирского места. — На самолет опаздываю. Домчишь минут за двадцать — не обижу.
Даур среагировал без колебаний. Во-первых, с подобными случаями за истекшие два с половиной месяца ему уже приходилось сталкиваться, и он знал, что клиенты, опаздывавшие на вокзал или в аэропорт, действительно не станут скупиться. Во-вторых, прилично одетый, интеллигентного вида мужчина не показался ему из разряда тех, кто не держит данного слова. И наконец, в-третьих, что, в общем-то, и было основополагающим фактором, Даур больше полутора часов мотался по городу порожняком, пока не забрел сюда, в район Садового кольца. Даже до плана, который он был обязан отдать Шенгелиа, не хватало без малого две тысячи.
— Садись, — решительно бросил он и тут же повернул ключ в замке зажигания.
Пассажир нырнул в салон, разместившись на переднем сиденье, а две сумки, составляющие его багаж, бросил на заднее. Бегло бросил взгляд на наручные часы.
— Регистрация уже через полчаса, — сказал он, не столько обращаясь к таксисту, сколько к самому себе. Было заметно, что мужчина сильно нервничает.
— Успеем, — заверил его Даур.
«Шестерка» стремительно сорвалась с места.
За то время, что он провел в Москве, Даур еще не слишком хорошо знал город, а в большинстве случаев ему и подавно приходилось пользоваться картой, всегда хранившейся в бардачке, но уж как побыстрее без пробок добраться до «Шереметьева», ему было прекрасно известно.
— Старенькая у тебя машинешка, — мужчина с бледным лицом сложил руки на коленях. — Не развалится на ходу?
— Побегает еще. Проблемы, конечно, с ней есть, но… Разве это проблемы, да?
Даур хотел было продолжить общение с клиентом, но тут же осекся, едва бросил взгляд на сидящего рядом мужчину. К разговорам тот явно был не расположен, и один-единственный вопрос, который им был озвучен, основывался не на проблемах какого-то незнакомого «бомбилы», а на вопросах собственной безопасности. Теперь же пассажир полностью сосредоточился на том, как бы ему не опоздать к самолету. Он был натянут, как стальной канат, и все его движения сводились исключительно к тому, чтобы время от времени поглядывать на часы.
Даур заставил лететь свою «шестерку» на той скорости, которую автомобиль был в состоянии развить. Какая именно это скорость, он и сам не знал. Спидометр в машине не работал…
Минут через пятнадцать, когда в поле видимости уже появилась парковочная стоянка перед Шереметьево, Даур запоздало понял, что даже не оговорил с клиентом вопрос оплаты. Туманное «не обижу» в Москве с ее дорогими лимузинами размером с трамвай, шикарными женщинами на задних сиденьях, роскошными бутиками, ресторанами и казино мало что значило. Об этом Даур уже знал и понимал, что в подобных ситуациях необходимо держать ухо востро.
— Все, тормози, — распорядился клиент, заметив запруженность при въезде на стоянку. — Я здесь выскочу. Так быстрее получится.
Даур подчинился и послушно прижал машину к обочине. Мужчина вынул из внутреннего кармана дорогого кашемирового пальто увесистое портмоне, не глядя, отшелестел несколько купюр и протянул их Дауру. Вечер выдался безлунным, в салоне было слишком темно, и Даур не мог разглядеть, какого достоинства купюры ему предлагались. Машинально принял их, а затем только потянулся к боковому выключателю. Однако мужчина не стал ждать. Проворно подхватив с заднего сиденья сумки, он бегом устремился к зданию аэропорта.