Чуть дрожащей рукой Гогричиани пристроил во рту сигару и, щелкнув зажигалкой, раскурил ее в надежде совладать с охватившей его нервозностью. Нугзар пожаловал в его дом с визитом впервые.
Звонок в дверь заставил Гурама положить сигарету на краешек пепельницы, подняться и проследовать в прихожую. Не глядя в глазок, он щелкнул замком, широко распахнул дверь и отступил в сторону, пропуская гостя в квартиру.
— Здравствуй, Гурам, — Нугзар переступил порог и тут же радушно протянул хозяину руку для приветствия. — Здравствуй, дорогой. Очень рад снова видеть тебя. Можешь не верить мне, но я действительно рад.
Гогричиани натянуто улыбнулся.
— Проходи, Нугзар, хлеб-соль кушать будем.
— Кушать можно, — согласился тот. — Но меня больше дело интересует, Гурам. Или, как я тебе по телефону сказал, проблема наша с тобой общая.
— Да, проблема есть, — со вздохом произнес Гурам. — Моя дочь, твой сын… И деньги они у меня забрали, Нугзар.
— Я знаю. Мне говорили.
Нугзар снял плащ, пристроил его на вешалке, и мужчины прошли в гостиную. Гогричиани гостеприимно указал на стол. Они сели. Гурам вновь взял в руки сигару.
— Сначала покушаем, да? Или сначала поговорим? — спросил он.
— Поговорим, — Нугзар переплел пальцы и тяжело опустил их на белоснежную скатерть. — Ты прости меня, дорогой, за то, что я так напирал на тебя, да? Очень хотелось выгодное дело сделать. Я все равно считаю, что мы упустили хороший шанс…
— Перестань, — Гурам махнул рукой. — Я так и не могу до сих пор понять, зачем тебе нужны были эти шлюхи. Какой в них толк, дорогой? Ну отхватил бы ты лишний кусок, хотя я не думаю, что он был бы такой уж большой…
Нугзар согласно качнул головой.
— Боюсь, ты прав, Гурам. После того как я потерял Джемала, я много об этом думал. И знаешь, нелегальный бизнес не приносит счастья. К такому выводу я пришел. Сейчас нам, я думаю, куда важнее детей найти. Чтобы с ними, не дай бог, ничего не случилось. Согласен?
— Их ищут, но…
— Кто ищет? — невесело усмехнулся Нугзар. — Никто их не ищет. Ты обратился к людям, я обратился к людям… А где итог, Гурам? Нет никакого итога. А смотри, сколько времени уже прошло?
— И что ты предлагаешь?
— Я предлагаю объединить усилия. Тебе и мне. Лично. И кроме того… Когда мы найдем их, надо дать понять детям, что мы на их стороне…
Гогричиани закашлялся. Сигара задрожала у него между пальцев, и Гурам поспешил загасить ее в пепельнице. Удивленно поднял взгляд на собеседника. Нугзар остался невозмутим.
— Вай, что ты говоришь такое? Что значит «на их стороне»? Как это?
— А так, — Нугзар потянулся к стоящей рядом с ним пустой тарелке и стал машинально крутить ее на манер рулевого колеса. — Что ты хочешь, Гурам? Дети нашли свое счастье. Они любят друг друга, да? Мы за них только порадоваться должны. И поддержать, конечно…
— Они у меня деньги украли, — напомнил Гогричиани.
— Э-э-э, что такое деньги? Семечки. Сегодня есть, завтра нет. Разве в них счастье, Гурам?
— Слушай, тебе легко говорить, да? — возразил хозяин. — Они не твои деньги украли, а мои.
Нугзар улыбнулся.
Если мы одной семьей станем, Гурам, мои деньги — это твои деньги. Разве я оставлю родственника, да? Будем вместе дела делать.
Какие дела? — нахмурился Гогричиани. — Ты опять за старое?
— Зачем за старое? — не согласился Нугзар. — У меня новая идея есть, дорогой. Не хочу больше ничего нелегального. Хочу нормальные деньги зарабатывать. Но не тут, не в Москве. У себя в Абхазии надо людей поднимать. Там строить нужно, Гурам. Хочу транспортную линию до Сочи открыть. Мне кажется, пойдет дело. Нужное дело, да? И от сезона не зависит. Всегда будем кусок хлеба иметь. Как думаешь, а?
— А я при чем?
Гогричиани все еще не улавливал, куда клонит собеседник, и это несколько настораживало его. Невзирая на доброжелательный тон Нугзара, Гурам по-прежнему относил его к людям, которым никогда нельзя верить на сто процентов. Особенно учитывая сомнительные столичные связи Нугзара.
— Как при чем? — удивился гость. — А транспорт чей? Я буду деньги в развитие вкладывать, а ты — в машины и людей. Только для этого надо будет домой вернуться, да? Я к этому готов. Не могу больше в этом городе жить. Устал… Подумай, Гурам. Я тебя с ответом не тороплю. Время есть. Сначала детей найти надо. Это для меня — самое главное. Я уже потерял одну семью… Не хочу еще потерять и Джемала. Он — моя семья.