— Кузина Джилл! — радостно возгласил Лео, увидев сестру. — Помоги мне отсюда выбраться!
Он сделал попытку подняться, но миссис Таллин просекла его рвение.
— Нет! Не пущу! — командовала она сыном, — Хватит с меня! Будешь теперь здесь, со мной. Я и так чуть тебя не потеряла! Теперь я стану тебя защищать! — эмоционально проговорила она, села на диван рядом с сыном и принялась гладить его по головке, точно маленького, трепать за щечку.
Джилл показалось, что миссис Таллин немного не в себе. Вся эта суета и забота явно превышали допустимый логичный уровень.
— Мама, — взмолилась Мариам, которая находилась здесь же, — отпусти брата. Он вполне здоров и способен ходить. Нет необходимости держать его у себя в покоях.
— Я сама решу, когда он будет здоров! — отмахивалась она от всех. — Крошка моя, сынок…
Мать сидела на диване рядом с сыном. Её полные руки нежно трогали его лоб, гладили волосы. При этом на её лице появлялась добрая улыбка. Только мама может с таким трепетом смотреть на своё дитя. Всё бы ничего, но эта сцена умиления явно имела что-то странное. Лео давно не маленький и травмы его не на столько критичны. Мать же продолжала находиться рядом, в её глазах читалась… Всмотревшись, Джилл поняла, что миссис Таллин очень больно. Больно и плохо.
— Тёть, — Джилл подошла к хозяйке и коснулась её плеча, — что случилось? Вы же почти плачете. Чем вам помочь?
— Ах, милая! Как я рада, что ты приехала! — тётя взяла руку племянницы и придала к своей груди. — Ты сегодня спасла моего сына! Проси у меня, чего хочешь!
— Я хочу, чтобы вы успокоились. — Джилл присела и пыталась поймать взгляд матери. — Всё хорошо. Ваш сын здесь, с вами. Ваши остальные дети тоже здесь. — показала она рукой на кузенов. — Все за вас переживают, любят, готовы помочь и поддержать. А вы пугаете своих детей, пленив Лео. Посмотрите, как трясется младшенький. На Арчи лица нет.
— Всё хорошо, говоришь? — женщина окинула взглядом комнату, посмотрела на детей. — А знаешь ли ты, что чувствует мать, когда его ребёнка забирают у неё и отдают неизвестно куда?
— Это вы сейчас про старых дочерей говорите, да? — Джилл села на принесённый Лёликом пуф. Она по-прежнему держала миссис Таллин за руку.
— У средней ещё ничего всё сложилось… А вот старшая… Ты наверное слышала уже, её муж — настоящий тиран. Запер мою крошку в замке. Шагу ступить не даёт. Моя девочка томится, точно пленница. Сам же гуляет так, что слава о его похождениях долетает даже до Прателлы.
— Что-то такое я слышала, — сказала Джилл. — Только я в упор не могу понять, почему ваша дочь это терпит? Почему вы не вмешаетесь? Это же ваш ребёнок! И ему действительно нужна помощь. Вместо этого, уж простите, вы уложили на диван здорового бугая, Леопольда. Который пусть и пропустил пару ударов, но вполне жизнеспособен. Говорите тут что-то, что его у вас отнимут, заберут. Кто заберёт? Зачем? Сегодня была драка. Да. Жёсткая и с травмами. Но это просто драка. Она началась и закончилась. Всё разрешилось. Никто никому мстить не будет. Зачем же вы терзаете моего брата, уложив на дива? Зато о старшей дочери вообще не беспокоитесь.
Тут миссис Таллин не выдержала. Она закрыла лицо руками и зарыдала. Все дети мигом обступили маму, принялись обнимать и утешать.
— Если бы я могла что-то сделать, — немного успокоившись, со вздохом начала хозяйка. — По нашим законам женщина, когда выходит замуж, становится полной собственностью мужа. Тебе, как империанке, — обратилась она к Джилл, — сложно это понять. В вашей стране даже после свадьбы женщины остаются свободными. У нас же… Сначала ты принадлежишь родителям, потом мужу. И так из поколения в поколение, из века в век. С этим ничего не сделать.
— Не понимаю, — тряхнула Джилл золотыми кудрями, — мало ли, какие у вас традиции? Если вашей дочери плохо, почему просто не поехать и не забрать её? Подать на развод, в конце концов? Взяли и сделали. Здесь и сейчас. И плевать на всех. В чем проблема?
— Если мы так поступим, — опять грустно вздохнула миссис Таллин, — от нас отвернется всё общество. Развод — это самое страшное, что может случиться. Позор падает на весь клан. Наши дочери никогда не выйдут замуж. Сыновья не найдут невест. Никто не захочет родниться с порченным родом.
— Ну прям там не найдут! — воскликнула Джильда, — Среди аристократов — да, пожалуй не найдут. Но они не единственные люди во вселенной. И не самые лучшие, между прочим.