Он решил поплыть на пароходе, потому что путешествие на корабле или на поезде дает больше времени на размышления, на то, чтобы расстаться с прошлым. Я решил, что Алли сядет на пароход, дабы подчеркнуть, что Европу и Америку разделяет океан. Если бы он летел на самолете, он бы просто-напросто преодолел определенное расстояние — все равно над землей или над водой. Я хотел подчеркнуть — Алли должен переплыть океан, чтобы попасть на другую сторону.
Джим Джармуш (Харлан Джейкобсон, 1984)
Первая публикация: Film Comment, Vol. 21, №1, 1985, January/February, p. 54, 60–62. Печатается с разрешения автора.
Самая большая знаменитость, появившаяся на свет в Акроне — не считая рекламного дирижабля фирмы «Гудьир», — это Джим Джармуш, чей фильм «Страннее рая» создает новый образ Америки. Это Кливленд, где Господь отдыхал от трудов, после того как сотворил озеро Эри. Это «Герника», только без ее ужасов, это парк развлечений с проржавевшими аттракционами, парк, в котором все мы — мыши, благополучно пережившие смерть титанов, и жизнь наша — сплошное раздолбайство.
«Страннее рая» — не столько рассказ о чужаках и отчуждении, сколько притча о снижении стандартов. Три персонажа джармушевского фильма — Ева, Уилли и Эдди — пытаются осуществить ту самую американскую мечту. Они отправляются в путь, прямо как в «Волшебнике страны Оз». А дороге все нет конца, кругом сплошное однообразие. Это не сказочная дорога из желтого кирпича, здесь никто не знает, как все это работает, и только госпожа Неудача со своими дурацкими шуточками все время тут как тут. Это жизнь Ральфа Крэмдена, Эда Нортона и Эллис[5], перенесенная в восьмидесятые, где телевидение по-прежнему властвует над умами.
«Страннее рая» — это второй фильм Джармуша (первый, «Вечные каникулы», — 80-минутная преамбула к нему, повествующая о бродяжничестве). В первой части этой черно-белой трилогии Ева (Эстер Балинт) приезжает из Будапешта и вторгается в жизнь Уилли (Джон Лури) и Эдди (Ричард Эдсон). Эти двое — перенесенные в наши дни персонажи Деймона Раньона[6], в темных очках и мягких фетровых шляпах. И это Новый Свет? Похоже, с Евой сыграли злую шутку. На улицах царит разруха, в квартире полный бардак, а культура глумится сама над собой. «Качество, которому вы доверяете» — гласит вывеска на разбитой в хлам бензоколонке; «Отвали, дядя Сэм!» — надрывается граффити (стоит только всем этим мыльным пузырям лопнуть — так и будет). В предыстории Будапешт был, видимо, в цвете.
Знакомство Евы с Уилли — получасовой фильм, снятый на сорок минут пленки, не использованной Вимом Вендерсом на съемках его фильма «Положение вещей», — стало начальным эпизодом джармушевского «Рая». Как и его героиня Ева, режиссер нашел способ достать деньги — и вот за скромную сумму, сто двадцать тысяч, он доснимает вторую и третью части. Но это давно уже не новость. Фильм приобрел бешеную популярность; талант Джармуша, предъявленный в этой серии «tableux vivant»[7], населенной тремя его двойниками, пробивает себе дорогу. Все-таки Огайо — это не образ мыслей. Это образ жизни. Впрочем, как и остальные сорок девять штатов.
Вы сейчас на пике популярности. Вам уже звонят из крупных кинокомпаний?
Да, но я не готов с ними сотрудничать.
Почему?
Потому что я хочу сам решать, что мне делать, и не хотел бы опережать события. Мне не хочется сразу брать слишком высокую планку. У меня нет никакого желания работать со съемочной бригадой, которую мне предоставит студия, или выслушивать чужие советы по поводу монтажа и актерского состава. К тому же у меня сейчас есть возможность найти в Европе сопродюсеров для одного или двух проектов, и я рассчитываю получить часть прав — а если повезет, то и половину — на свой будущий фильм. Так что в этой ситуации есть смысл держать процесс под контролем и делать то, что я делаю, а не кидаться сломя голову в студийное кино, которое меня пока что не интересует.
Расскажите, что привело вас к созданию фильма «Страннее рая»?
Очень многое, всего не перечислить. Все, что привлекает меня в других фильмах, в какой-то степени воздействует и на то, что я делаю. На меня повлияло европейское, японское кино. И американское, конечно: мои герои — типичные американцы. В моем фильме есть что-то очень американское, хотя картину не назовешь традиционной. Это связано с тем, как я пишу. Сценарий складывается у меня в обратном порядке: обычно сценарист берет какой-то сюжет и начинает наращивать на него детали, а я сначала собираю детали, а потом складываю из них историю, как пазл. У меня есть тема фильма, его настроение, герои, но нет четко продуманного сюжета. Я думаю, этим отчасти обусловлен мой стиль. Мой первый фильм («Вечные каникулы») был снят в такой же манере. Сейчас я работаю еще над двумя сценариями и пишу их таким же образом.
6
Раньон Деймон (1884–1946) — американский писатель и журналист, автор новелл и рассказов из жизни нью-йоркского преступного мира. Большинство героев Раньона — мелкие жулики и бандиты эпохи Сухого закона.