— Записи, которые мы делали, все были сфокусированы на одном Куртисе, — пояснил мне он.
Куртис, говоря о Чалпине, называл его не иначе как "наш менеджер и советник". Однако у самого Хендрикса так никогда и не сложились отношения с Чалпиным, как клиента со своим менеджером.
Периодически Хендрикс играл с Куртисом в клубе "Гепард", большой дискотеки на углу Бродвея и 53–й, принадлежащем неким французам. В те дни он выступал под именем Джимми Джеймс, фамилию он взял в память о своём любимом блюзмене, Элморе Джеймсе.
Одиночество и отсутствие денег продолжало преследовать Хендрикса. Он был высок, худощав, застенчив, обаятелен, его гитарное мастерство окрепло и… Хендрикс продолжил своё образование среди молодых девушек, страстно желающих взять его под свою защиту и опёку, любыми доступными им способами. Джойс… Фэй… Роза Ли… Ким — вот некоторые из имён перечисленных им мне и описанных им как…
— Цыпочки, которые поверили в меня, кормили меня, давали мне денег, — голос его был обыкновенный, как если бы он перечислял ничего не стоящие для него вещи, глаза же он опустил, чтобы я не поняла, что ему было очень неловко вспоминать об этом.
Вот уже многие месяцы Джимми носил одно чёрное, "отчасти от того, что на нём меньше заметна грязь". По ночам он стирал свою одну единственную пару брюк. Рассказывая об этом, он шутил:
— Подворачивалось много возможностей, когда я не был в состоянии купить себе обновку.
В конце 1965 прекрасные девичьи глаза высмотрели его в одном из нью–йоркских клубов, и как он сам мне признался:
— Я утонул в её глазах.
Стройная, привлекательная и очень подвижная чёрная девушка. Говорят, Девон Вильсон было всего тринадцать, когда она убежала из дома. Её тянуло в гламурные места, к интересным людям и в свои 16 она стала вести жизнь богатой и обеспеченной девушки–по–вызову в самом Лас–Вегасе. Она переехала в Нью–Йорк после пары стычек с законом. Хендрикс говорил мне, что именно она ввела его в мир иллюзий LSD, а также познакомила с разными другими таблетками. Знакомство Джими с наркотиками было минимальным, пока увлечение им Девон не привело его к постоянному их употреблению.
— У Девон было множество знакомых среди и самых высоких, и самых опущенных, — описывая круг её знакомств конца 60–х, рассказывал мне он. — Она могла в любую минуту найти любой наркотик, который бы ты хотел приобрести. С её фигурой она могла бы с лёгкостью стать преуспевающей моделью, но у Девон не было желания работать. Она принесла много боли многим людям, включая и самою себя.
Для меня он был очередным нигером, которого Бог наградил великолепной улыбкой
В начале 1966 Джимми стал играть с Кингом Куртисом, с божьей помощью талантливым саксофонистом. Куртису необходимо было срочно сделать запись для Атлантик–Рекордс и у него была своя группа, Kingpins.
— Мне нужно было быстро понять, что от меня хочет Кинг, — вспоминал Джими, — и, думаю, я справился. Ведущей гитарой был отличный музыкант, Корнелл Дюпри. На ударных — Бернард "Претти" Пёрди, а Рэй Лукас на замене. Басс играл Чак Рейни, великолепный басист. С такими классными музыкантами я играл впервые. Тогда мы с ними сделали запись.
Наверняка, Хендрикс мог сказать себе теперь:
"Эта компания для меня огромный прорыв вперёд. Передо мной раскрылся путь к всеми уважаемым пластиночным продюсерам, которые, несомненно, должны обратить внимание на мои способности, на моё особенное звучание."
— Без хвастовства, — сказал он, имея в виду свои надежды, — я заметно улучшил свой стиль по сравнению с 1963 годом. Все те ночи, клянусь тебе, я всего лишь скворчал!
Несмотря на то, что все в Нью–Йорке знали, что Кинг Куртис работал с только лучшими музыкантами, и, несмотря на то, что успешные, многоуважаемые продюсеры слушали группу Куртиса со сцены и в студии в начале 1966 года, ни один из этих почтенных джентльменов не рассматривал Джимми как потенциальную звезду. Позднее Хендрикс весело смеялся, вспоминая их серьёзные лица:
— А я всегда знал, что стану!
Хотя в стране происходили социальные изменения, в большинстве штатов сегрегация удерживала свои права. В звукозаписывающей индустрии, как и во многих других, чёрных часто сбрасывали со счетов, преимущественно, когда это касалось денег, и в одночасье это не могло измениться. Только пятью годами позже ведущие граммофонные компании станут обсуждать возможность выступлений чёрных нигеров перед белой аудиторией. Но в начале 1966 года Хендрикс мог рассчитывать только на роль второстепенного музыканта и привлечь внимание опытных менеджеров, которых он мог бы заинтересовать, ему не представлялось никакой возможности.