- Почему вы молчите? - Видите ли, мне даже трудно вам это объяснить, это, должно быть, какое-то странное магнетическое влияние наследственных ассоциаций... Дело в том, что на территории заповедника прежде было имение, где прожило не одно поколение моих предков. Это имение когда-то было пожаловано моему прапрапрадеду, я даже уже не знаю, сколько "пра", графу Разумовскому императрицей Екатериной Великой за крымский поход Потемкина. Я родился в Париже, жил в Штатах .. но с детства... разговоры в семье... рассказы батюшки и maman, воспоминания... альбом фотографий... поверьте, мне даже во сне снились аллеи этого парка, цепной мост, скульптуры... - Не волнуйтесь. Выпейте боржоми. - Благодарю вас. Видите ли, я почувствовал близость родной земли... я не мог проехать мимо... не поклониться родным могилам... Видите ли... я вам должен кое-что еще объяснить... Когда мне исполнилось семнадцать, отец посвятил меня в тайну. Дело в том, что в смутное время семнадцатого года в некрополе был оборудован тайник и отец перед отъездом в Крым спрятал там наши фамильные ценности. - Почему же он не взял их с собой? - Пробираться с ценностями в Крым в то время было опасно, а он надеялся вернуться в свой дом. - Известно ли вам, что по советскому законодательству все клады па территории Советского Союза принадлежат государству? - Этого я не знал. - Вы курите? - Да, но у меня почему-то отобрали сигареты. - Сегодня вечером вы их получите обратно. Пока что курите мои. - Спасибо. - Гражданин Гринев, отчего же ваши фамильные ценности оказались в стандартном сейфе вермахта образца 1941 года, изготовленном на заводе "Штальверке" в Дуйсбурге? - Этого я не знаю. - Вы когда-нибудь видели такие сейфы? - Нет, не приходилось. - Однако чехол, который был у вас обнаружен, оказался точно подогнанным к размерам этого сейфа. Как это понять? - Я купил его в какой-то лавке. - Где? - Не помню. Где-то в центре Москвы. Может быть, в ГУМе. - Такие вещи не изготавливаются у нас. Чехол был сделан по специальному заказу именно для этого стандартного походного сейфа вермахта. Правда, сделан он из наших материалов... Короче говоря, чехол "стерилен"... Вы понимаете это? - Нет, не понимаю. На нем, по-моему, биллион микробов. - Вы не теряете чувства юмора, гражданин Гринев. Вам известно содержание этого сейфа? - В тайнике должны были быть наши фамильные драгоценности. - Отец вам говорил, какие именно вещи он оставил в тайнике? - Я всего не помню, но там было бриллиантовое колье французской работы конца семнадцатого века, подаренное императрицей Анной одной нашей прародительнице, фрейлине двора, перстень с известным бриллиантом "Пти-Кохинур", два жемчужных ожерелья, ну и что-то еще... - Что-нибудь кроме драгоценностей? - Нет, не думаю. - Выходит, гражданин Гринев, вы просто кладоискатель? - Нет, я не считаю себя кладоискателем. Представьте себе, эти вещи представляли для меня чисто сентиментальный интерес. - Ну хорошо. Старший лейтенант, введите задержанных.
- Вы знаете этих двоих? - Нет. - Этого? - Нет. - А этого с бородой? Посмотрите внимательно. - Нет... Странное дело: Джин видел этого человека в некрополе, сражался с ним; но ведь это было во сне!.. - А теперь вы двое. Вы! Вы знаете этого человека? - Йес, сэр. Я видел его во Вьетнаме. Это капитан Джин Грин, командир команды А-234. Я должен был по приказу Костецкого следовать за ним в Грайворон и в случае отказа с его стороны силой отобрать у него сейф с документами.
Второй допрос состоялся в тот же день, что и первый, под вечер. Джина ввели в прежний кабинет. Три окна с приспущенными драпированными шторами; письменный стол, за которым сидел Сергей Николаевич. Над столом висел портрет человека с прищуренными глазами, с худым лицом, удлинявшимся узкой бородкой, - Джин еще утром понял, что это Феликс Дзержинский, первый председатель ВЧК. Сбоку от стола был маленький столик с пишущей машинкой, за которой сидел молодой человек, одетый весьма элегантно. - Итак, вы капитан Джин Грин, командир команды А-234 спецвойск армии США, - весело и даже с некоторой приветливостью сказал Сергей Николаевич. - Я отказываюсь отвечать на этот вопрос и прошу немедленно связать меня с нашим посольством, - проговорил Джин заранее приготовленную фразу. Сергей Николаевич с готовностью кивнул. - Мы постараемся сделать это после уточнения некоторых обстоятельств, - он откинулся в кресле. - Дело в том, что мы обладаем некоторой информацией о вас. Мы знаем, что вы окончили медицинский колледж Колумбийского университета и работали практикантом в больнице Маунт-Синай, что стоит в Манхэттене на углу Пятой авеню и Сто первой улицы... - Сотой улицы... - Благодарю вас, да, да, Сотой улицы, напротив Сентрал-парка. Мы знаем, что вы вступили в армию и прошли подготовку в учебном центре Форт-Брагге, что в стрельбах во время учебы вы добились высокого показателя - девяносто шесть из ста, что вы участвовали со специальным заданием в маневрах "Великий медведь", что вы.. Лихорадочные мысли пронеслись в голове Джина. "Это бородатое мурло, которое выдало меня",, кажется, он был в команде Чака Битюка, но он не мог знать о моих показателях в стрельбе, о..." - ...что вы обладаете довольно странной особой приметой - родинкой между большим и указательным пальцами правой руки. Родинка эта то появляется, то исчезает...
...Статья 3. Если меня возьмут в плен, я все равно буду продолжать сопротивление всеми возможными средствами. Я сделаю все возможное, чтобы убежать... Я не буду слушать врага и не буду принимать от него никаких льгот... - Я не знаю, о чем вы говорите, - сказал Джин и вытер пот со лба. - Мы знаем некоторые другие вещи и поэтому хотели бы уточнить ряд вопросов. В частности, вы бывали во Вьетнаме?
Невозмутимый деловитый старший лейтенант Васюков прошел через кабинет, открыл дверь и негромко сказал: - Зайдите, пожалуйста. В кабинет, приглаживая волосы, шагнул Марк Рубинчик. Увидев сидящего посередине Джина, он вздрогнул, тихо присвистнул, с многозначительной миной покивал старшему следователю. Джин на мгновение прикрыл глаза. Чувство, не очень-то свойственное профессиональному разведчику, пронизало его при виде Рубинчика, и это чувство было не страх, а стыд. - Садитесь, пожалуйста, - Васюков подвинул Рубинчику стул. - Вы знаете этого человека? - спросил Сергей Николаевич, показав Рубинчику глазами на Джина. - Еще бы, - сказал Рубинчик. - У меня зрительная память железная. Я по его милости чуть концы не отдал в... - Одну минуту. Я вас прошу отвечать на вопросы. Как его имя? - Евгений Чердынцев. Так, во всяком случае, этот фраер... - Подождите, - снова прервал его Сергей Николаевич и повернулся к Джину. А вы знаете этого человека? Джин посмотрел Рубинчику прямо в глаза Они обменялись долгим взглядом необъяснимого свойства, словно их связывала целая жизнь. Рубинчик резко отвел глаза. - Да, я знаю Марка Рубинчика, - печально сказал Джин. - Где вы встретили Чердынцева? - спросил следователь Рубинчика. - В Хайфоне, в интерклубе моряков. - Расскажите теперь все, что вы знаете о нем. Последовал сбивчивый, но очень подробный рассказ Рубинчика о старой хайфонской истории. Следователь несколько раз перебивал его, сдерживая эмоции и уточняя разные детали. Дважды он попросил подтвердить, что на руке у Джина была родинка. "Использовал бы я яд в этот момент, на грани полного раскрытия, сделал бы то, чего хотел от меня Лот?" Он не мог себе ответить на этот вопрос. Рубинчик закончил свой рассказ. - Вы рассказали все так, как было? - спросил следователь. - Без преувеличений? Ничего не забыли? - Я же вам говорю, память у меня как капкан, - сказал Рубинчик. Следователь обратился к Джину: - Вы подтверждаете рассказ Марка Рубинчика? - Да, - сказал Джин. - Товарищ Рубинчик, вы свободны. Благодарим вас, - сказал следователь. Рубинчик встал, сдержанно поклонился и пошел к дверям. Он не оглянулся на Джина, и тот, посмотрев ему вслед, увидел только широкую спину, обтянутую полосатым свитером из тонкой шерсти. - Вы доложили начальству, что ликвидировали Рубинчика, - медленно сказал следователь, глядя в упор на Джина. - Почему вы на самом деле этого не сделали. - Потому что это... - Джин попытался проглотить комок, застрявший в горле, - потому что это был первый русский оттуда, которого я встретил в жизни. Кроме того, парень мне просто понравился. - Почему же вы ввели в заблуждение начальство? - Это посоветовал мне сделать мой тогдашний наставник. - Подполковник Лот, - ровным голосом, как бы заканчивая фразу Джина, сказал следователь. - Впрочем, тогда этот господин был майором... Вы хотите что-нибудь сказать? - Нет. - Как вы проникли на территорию Демократической Республики Вьетнам? - С моря. - Методом ХАЛО-СКУБА?
- Какова была цель инфильтрации? Джин поднял голову. - Цель чисто тренировочная. Командование хотело проверить, смогу ли я работать в русской среде. - На следующий день после вашей встречи с Рубинчиком в Хайфоне произошел взрыв дамбы, который привел к затоплению жилого поселка. Почти одновременно было взорвано полотно железной дороги Ханой - Куньминь. Вам что-нибудь известно об этом? - Нет. - Каким путем вы эксфильтровались из ДРВ? - Морским путем. - Вы уверены в этом? - Да. - Ваши показания наивны, Грин. Джин пожал плечами. В этот момент тихо задребезжал телефон. Следователь снял трубку, некоторое время слушал молча, потом сказал: - Хорошо. Спасибо. - И повесил трубку. - Здесь, в Москве, Грин, вы жили двойной жизнью. С одной стороны, вы были Евгением Гриневым, сотрудником Американской выставки медоборудования, с другой стороны, в доме академика Николаева вас знали как советского врача Марка Рубинчика... - Это произошло случайно! - воскликнул Джин. - Я боялся, что русских людей, с которыми я хотел познакомиться, отпугнет мое американское происхождение, и назвался Рубинчиком. - У вас был морской паспорт Рубинчика? - Нет, я сдал его в Ня-Транге по назначению. - Да, да, - несколько рассеянно заметил следователь, - конечно, трудно предположить, что вы со жгли его в номере гостиницы... - Он глубоко затянулся сигаретой, задумчиво посмотрел в потолок, выпустил дым. - А вы не знали, что академик Николаев ваш брат?