Джинни вздохнула со всей вселенской грустью. Кроме целующихся Нотта и Гринграсс на танцпол больше никто не рвался. А одной, знаете ли, скучно воздух рассекать, да ещё и алкоголь уже начал выветриваться из организма, так что мир перестал казаться таким весёлым и беззаботным.
Уизли плюхнулась на кресло и потянулась за бутылкой, дабы наполнить свой бокал до краев и отправиться навстречу туману в голове.
— О чем разговариваете? — громко спросила рыжая, обращая внимание Полумны и Блейза на себя, и выпила сразу полбокала, немного поморщившись.
— Да вот интересно, куда Драко и Грейнджер испарились друг за другом, — спокойный тоном ответил Забини.
Джинни посмотрела на него и поняла, что слизеринец-то совсем не пьяный. Ну может так. Слегонца.
Не порядок.
— Да мало ли у главных префектов дел. Пусть ими и занимаются, — Уизли откинулась на спинку кресла, все ещё разглядывая Забини и обдумывая, как бы его споить то.
— И как же вы слизеринцы устраиваете вечеринки? С вами же скука смертная. Только и можете что языками трепать, да обжиматься на танцполе. — громко оповестила Джинни, чтобы задействовать большую часть слизеринцев.
Уизли не привыкла к таким тухлым тусовкам. Просто пить и вылетать в прострацию — это не по ее части. Ей всегда надо было больше экшена. Вот она и решила, что пора бы брать веселье в свои пьяненькие и деятельные ручки.
— А ты хочешь, чтобы мы показали все, на что способны здесь? Среди ваших высокоморальных задниц? — ответил ей уже Крэбб.
Винсент и Грегори, задетые ее высказыванием, вступили в разговор. Джинни оценила их алкогольное состояние и поняла, что зря время то они не теряли. Пустая бутылка огневиски стояла около их ног, обозначая степень опьяненности.
— А вам разве есть что показать? Нас вам явно не удивить, — ухмыльнулась Уизли, поглядывая на Лавгуд, которая закатила глаза на явную провокацию подруги. — Да вы три стопки огневиски быстрее меня выпить не сможете.
Гойл хмыкнул, похрустывая пальцами и придвигаясь к столу поближе.
— Надеюсь сделать из своего бокала стопки ты ещё в состоянии?
Уизли фыркнула, вытаскивая палочку из кармана. Взмахнула ей, произнося заклинание, и бокал превратился в три одинаковых стопки, расставленных в ряд прямо перед ней.
Забини выступил в роли бармена, разливая огневиски. Он выглядел очень заинтересованным ситуацией, разворачивающейся перед ним.
— Проигравший выполняет желание победившего. Как тебе? — Джинни дерзко улыбнулась, пытаясь сделать так, чтобы он точно согласился.
— Тогда нам нужны пять стопок. Три для слабаков, — Грегори пьяно ухмыльнулся, взмахивая палочкой.
Когда пять стопок были наполнены, и игроки были готовы к выигрышу, Полумна выкрикнула:
— Понеслась!
И огневиски стал с неимоверной скоростью заливаться в глотки учеников Хогвартса. Все начали громко болеть за своих, выкрикивая имена участников. А Теодор с Дафной даже оторвались друг от друга, ошалело посматривая на своих однокурсников.
Джинни первая поставила последнюю стопку с громким хлопком на стол, победно вскрикивая. Да у неё должен был быть черный пояс по вливанию в себя алкоголя на скорость.
Гойл расстроено сморщился, исподлобья посматривая на победительницу.
— Говори, что мне делать.
Уизли хитро улыбнулась пьяной улыбкой, потирая ладошки друг о друга.
***
Грегори собрался с духом и встал со стула, пошатываясь. Все окружающие, естественно кроме одной пьяной парочки, которые нашли губы друг друга, возбужденно улыбались, ожидая шоу.
— Может все-таки не надо? — проблеял несчастный Гойл, оборачиваясь к однокурсникам.
— Увы, от сделки скрепленной алкоголем не уйдёшь. — серьезно ответила Джинни, кивая ему на выход из башни.
Гойл понуро вышел за портрет, а все остальные подбежали, прислушиваясь к сцене происходящей за стеной. Крэбб дёрнул Тео и Дафну за собой, чтобы свидетелей сия действа увеличилось.
А в коридоре за портретом происходило следующее.
Слизеринец неуверенно встал перед нарисованным рыцарем, пытаясь сфокусировать свой затуманенный взгляд на том месте, где должно быть его лицо под шлемом.
— Здрасьте.
— Здравствуйте, молодой человек.
Рыцарь пошевелил головой, рассматривая юношу перед ним. Гойл распрямил плечи, пытаясь выглядеть более уверенно.
— А вы… Что вы делаете сегодня вечером? — ухмыляясь спросил слизеринец, уже вошедший в свою роль и чувствующий себя королем ситуации.
— Я собирался вздремнуть, уважаемый. Вам бы тоже не помешало.
— Да нет, вы не поняли, сэр. — Грегори помедлил, ближе подходя к рыцарю на портрете. — Я имею в виду, что вы, такой горячий, сексуальный красавчик в этих, ух каких, бронзовых доспехах, и мне бы очень хотелось потрогать все, что под ними. Желательно сегодня вечером.
Тишина казалось застыла в коридоре. Но Гойл уже вовсю импровизировал, пытаясь лучше сыграть. Он оперся на раму портрета, задирая голову на верх.
— Так что вы скажете, сэр? Согласны ли вы провести со мной …
— Ах, ты несносный маленький оборванец! Как ты смеешь говорить такое мне?! Самому настоящему рыцарю Камелота! — завизжал человек с портрета, размахивая руками.
— Тиши-тише, сладкий. Все сначала сопротивляются, — самым горячим шепотом, который смог изобразить, сказал пьяный Гойл.
— Сейчас ты почувствуешь мой бронзовый клинок у себя в сердце, ты, мелкий мерзавец! — рыцарь достал из ножен свой меч, направляя его на слизеринца.
Все стоящие с другой стороны портрета и давящиеся от смеха, услышали щелчок и визжание Грегори.
— Аааа, впустите меня в Башню! — кричал Гойл, отскакивая от летающего в воздухе меча, который так и хотел уколоть его в зад. Да побольнее.
— Я не хочу становится шашлыком! Нееет!
— Будешь знать, как дерзить рыцарю, сопляк!
Портрет резко отъехал в сторону, отчего крики рыцаря о том, что Грегори маленький мерзавец стали ещё больше, а Гойл рванул вперёд, влетая головой вперёд в Башню, и пролетая всем телом по полу до середины гостиной.
Блейз захлопнул портрет с громким ударом. Крики снаружи еще продолжались, а в гостиной стоял хохот, какого тут никогда не было.