Тут у Этайн родилась мысль, от которой невольно передергивало. Неужели один из джиннов принял облик Делазара и разговаривал с ней? Как ни странно, из всех эта мысль более удачно вписывается в общую абсурднейшую картину. Таким образом, сохранять спокойствие и не подавать виду становилось все сложней. Вот, сидят перед ней три друга, с нетерпением ждут рассказа о случившемся. Но, что именно говорить? Этайн не боялась, что ее могут счесть ненормальной. Больше девушка боялась того, что она действительно может оказаться такой.
-Так что же все-таки случило… - неуверенно начал бы Никайор, но Линар пресек его гневным взглядом.
-Нет, ничего, сейчас все расскажу, - довольно бодро начала Этайн. – Не стало аскета Делазара, в прошлом, одного из моих наставников философского направления. Он был достойным покровителем, из всех, пожалуй, даже самым близким по духу. Да что я вам рассказываю, вы помните, насколько нелегко было мне перенести его уход из Ордена... Стигмор, помня о наших теплых отношениях, позволил проститься. Просто… Очень неожиданно, а вроде и не очень.... И…, - она чуть запнулась, поймав на себе пытливый взгляд Линара. – И я заранее чувствовала, что произойдет нечто с ним. И во время обеда было странное предчувствие… чего-то… Необратимого, - выкрутилась Этайн.
-После смерти во имя Ордена нас ожидает прекрасная жизнь, - сектантски-монотонно заговорил Хамид тоном одного из наставников. – Все души отсеиваются в определенное место, ведомое только Целому. Кто сражался во имя Ордена – будет купаться в молочных и винных реках, а души многобожников будут уничтожены. Словно их и не было никогда...
-У нас сейчас время отдыха, Хамид, а не лекция, - недовольно пробурчал Никайор.
-Этайн сейчас не до этого, дайте ей восстановиться, - разом пресек всех Линар.
Тем временем Этайн вспомнила, что Линар принес вести с квартала целителей. Сейчас ей больше всего хотелось уединиться с ним и поговорить.
Сделав вид, что хочет отдохнуть у подземной реки, девушка отправилась вниз через погреб, перед самым спуском, незаметно для других, кивнув Линару.
Грот четверых друзей оказался прекраснейшей находкой. Обнаружили его Хамид с Этайн, года два назад, причем, совершенно случайно.
Тогда их носило, где попало. То было самое золотое время их забав, короткого детства. Особенно юные воспитанники любили забираться в гроты и пещеры. То с неимоверно низким потолком, где можно было идти, лишь согнувшись в три погибели, или даже ползком; то такие огромные, что в них могли бы поместиться целые храмы. Встречались там и подземные реки, и небольшие озера. Бывали они в черных гротах, где без факела руки не разглядишь, да и сам свет от факела тонет словно в густой, вполне осязаемой черноте; и в светлых пещерах, где загадочно мерцает влага на скалах, и, благодаря светящимся бело-зеленым грибам, не нужен какой-либо искусственный источник света.
Они бегали среди низких, развалившихся, изрядно засыпанных песком древних скал. Этайн пыталась догнать Хамида. Тот бегал неплохо, но тут неудачливо запнулся о камень, в довесок зацепился о сухой куст и провалился под землю, будто в колодец. Девчонка ринулась за другом.
Глубина оказалась всего метра два, и оба плюхнулись на мокрый пол. Здесь протекала подземная река. Они пошли вдоль небольшого ручейка, и, далее, обнаружили еще один ход, чуть повыше. Природа будто специально сделала несколько каменных ступенек, чтобы было удобней забираться. Ручей уходил под землю, и второй ярус пещеры порадовал ребят своей просторностью и прохладой. Воздух совсем не тяжелый, на удивление легкий. Два выхода (небольшой выход из просторного грота и лаз возле куста, ведущий к подземной реке), тщательно замаскировали сухими ветками и камнями. С тех пор это место стало называться «оазисом», и за два года в гроте появился небольшой склад оружия, «погреб», и даже освещение. Освещение появилось благодаря Хамиду, без зазрения совести укравшему несколько не коптящих чудо-факелов почти из-под носа темнокожего наставника Лукара.
Этайн осторожно, на носочках, спустилась вниз по ступенькам. В отличие от сухого и теплого верхнего помещения, здесь было сыро, прохладно и влажно. За два года выросло больше светящихся грибов, и мелкий ручей блестел в их таинственном, обволакивающем свете. Через переплетения веток, прикрывающих от посторонних глаз верхний вход (тот самый, куда провалился Хамид) виднелись бледно-лиловые осколки неба. Скоро начнут загораться звезды… Хотелось остаться здесь – вдали от Ордена, от расспросов и неприятных новостей, от преследующих странных существ. Журчание ручья, ненавязчивый подземный сквознячок, природные светильники действовали успокаивающим образом. Нарастало чувство уверенности благодаря надежности и бесспорной безопасности этого укромного места. Вечернюю идиллию нарушили шаги Линара. Или, напротив, не нарушили?..