Но, за исключением мелких доделок — если считать стекла, конечно, мелкими доделками — боевой крокодил был готов, гордо стоял на собственных колесах, глядел вперед всеми четырьмя фарами и прямо-таки рвался в бой. Выкрашен он был темно-зеленой краской, отчего мало походил на богатырского коня и сильно напоминал… да, крокодила.
Походу, первого джипа в истории все же назовут «Крокодил»…
Появлялся капитан Секретев, командир первой в России учебной автомобильной роты. Если раньше он к творчеству Фрезе энд Лазаревич компании относился с изрядной долей скептицизма, то увидев готовый — ладно, почти готовый! Без стекол и тогда еще без руля! — «крокодил», был им буквально очарован. И сказал, что если первая поездка произойдет без него — он сильно обидится. Пошутил. Наверное.
Никуда не исчезли господа Андроновы, со своими наполеоновскими планами разбогатеть на инсайдах из будущего. К счастью, больше ничего глобально-исторического, вроде убийства Распутина, они не натворили — или Руслан об этом не слышал — но информацию продолжали вытягивать.
Правда, надо признать, образ искреннего товарища после исчезновения Юли с Аней Андронову-младшему удавался плохо. Неискренне выглядели и его сочувствие по поводу пропавшей семьи и дружелюбие и интерес к нуждам Руслана… Их общение перешло в чисто деловую плоскость: получить задание, описать необходимое, получить деньги. Точка.
Лазаревич сделал попытку воззвать к совести Андроновых и в описании событий пятнадцатого года сделал упор на, так сказать, ужасы войны: снарядный голод, окопы, тиф, колючую проволоку, газы… Получил в ответ намек не выеживаться и поподробнее раскрыть роль Земгора.
Была в Первую мировую в России такая замечательная организация, Союз земств и городов — кажется — каковая занималась распределением госзаказа на необходимое для обороны — от тех же снарядов до сапог — среди частных производителей. Получая за это долю малую из казны. А также — долю немалую от тех самых частных производителей, которые поняли, что государство готово платить любые деньги, не глядя на качество, а решать получишь заказ ты или твой конкурент, будут сотрудники Земгора, «земгусары», имеющие отсрочку от фронта и право ношения форменной одежды. А в этой самой одежде, разумеется, были карманы, в которых замечательно помещались целые отары «барашков в бумажке». Распилы и откаты в России не в девяностых годах двадцатого века появились, чуточку пораньше…
Понятное дело, Андронов захотел раньше других успеть к созданию такой замечательной корм… организации. Как известно, кто первым встал — тому и тапки, сиречь самая хлебная должность. Плюс, из обмолвки Андронова-младшего Руслан понял, что лужский бизнесмен решил подсуетиться заранее и купить мастерские по производству колючей проволоки.
Кому война, а кому мать родна…
Новых попыток улучшить положение российской армии к Первой мировой Руслан больше не делал. Какой смысл, если ты теперь сам не знаешь, где окажешься к осени и когда воссоединишься с семьей? Да и что со старыми попытками — тоже непонятно.
Чертежи автомата Калашникова, отправленные Федорову, ушли как камень в болото. Ни кругов, ни всплеска. То ли Владимир Григорьевич уже готов к созданию действующей модели и ручные пулеметы и автоматические карабины будут не только у немчуры, то ли он забил болт и клепает свое ружье-автомат под японский патрон. Неизвестно. Не придешь же, не спросишь: «Григорьич! Там я тебе чертежи отправлял, под чужим именем — че там с ними?».
Руслан испытал внутренний стыд, вспоминая, как он тщательно готовился к рассылке писем с изобретениями, машинку заводил, буквы у нее царапал, чтобы не вычислили, правописание проверял… А толку? Все заглохло, все изменилось, все перевернулось с ног на голову… Да, были у него подготовлены планы и на крайний случай, и сейчас случай самый что ни на есть крайний, и план «Д» уже пошел в реализацию, пусть и с импровизациями и недоработками, но… Все равно ощущение, что все твои усилия — толчение воды в ступе.