Проклятье! Даже такое минимальное вмешательство в историю — и то привело к негативным последствиям! Воистину, поверишь, что все, что они — деструкторы, что все, что они делали, пытаясь изменить историю, только портило ход событий.
Руслан застонал-замычал.
— Ага, — довольно кивнул головой наблюдающий за ним Егор, — прирезал я пару девок. Да только понял — не то это. Не мое. Не так я должен делать. А как — да кто б подсказал. Ну я и подумал тогда — раз я не стану знаменитым, то и другие не станут.
Как будто молния сверкнула: Руслан вдруг вспомнил статью из газеты, где журналист совершенно нелогичным образом связывал несколько убийств между собой. И, самое странное — журналюга попал в яблочко.
Действительно, один и тот же человек убивал проституток…
И убил капитана Мациевича.
И пытался убить Чуковского.
Таинственный убийца, которого так боялся Руслан, считая его чуть ли не воплощением исторического процесса — это всего-навсего случайно выживший кузнец-маньяк.
— Ага, — снова кивнул Егор, — авиатора того я прирезал. И журналишку того — тоже. Тот, правда, выжил, так что я решил больше его не трогать, знать, судьба у него такая. И дальше бы убивал, да вот, ногу покалечил некстати.
Глава 56
Егор развалился на кресле, выглядя как гротескная пародия на маньяка-интеллектуала из кинофильмов: вместо роскошного кабинета — пыльный чердак, вместо дорогого кожаного кресла — старая развалина, выброшенная за ненадобностью, а вместо доктора-людоеда — поехавший кузнец.
И при этом речь безумца звучала именно так, как будто он сидит в своем кабинете, покуривая дорогую сигару, попивая коньяк из округлого бокала и спокойным, рассудительным тоном объясняет попавшей в ловушку жертве, что ее ждет.
— Думал, как ногу вылечу — выслежу тебя. Жену твою украду, да и потребую, чтоб ты мне все про будущее рассказал. Или дочку так. Дочку лучше — она меньше, легче украсть. Да надолго это лечоба затянулась, когда смог без костылей ходить — глядь, а твоя жена с дочкой как сквозь землю провалились…
Если бы не вонючая тряпка, Руслан бы заскрипел зубами так, что с них и стружка бы посыпалась. Это ж как ему повезло, что он решил спрятать Аню с Юлей. Думал — от охранки. А оказалось — от смерти. Миллион против одного — этот псих, выпытав у Руслана всю требуемую информацию, девчонок бы не отпустил.
Убил бы.
— Думал уже тебя самого украсть, да тут в газетах написали, мол, человек из будущего появился, все, мол, тайны про будущее расскажет… Ты зачем это сделал, а?!
В выкрике Егора звучала такая неприкрытая обида, как будто Руслан ему клятвенно обещал никому ничего не рассказывать и подло обманул.
— Все ж теперь и так узнают, кто там в будущем кем станет, кого мне убивать тогда-то, а?
Руслан закатил глаза. Если маньяк ждал от него ответа — то он немножко забыл про кляп во рту. Впрочем, скорее всего кузнец просто решил выговориться, устав хранить свои темные тайны в собственной душе. Оказывается, киношные штампы про злодея, рассказывающего герою свой план — и не штампы вовсе…
Больше всего Руслана удивляло, где-то там, далеко, на заднем плане рассудка, собственное спокойствие. Его похитил сумасшедший убийца, он связан и беспомощен, подмоги ждать неоткуда — а он не то, что не боится, даже не нервничает. Мозг работал холодно и спокойно, перебирая и отбрасывая планы возможного спасения.
— …да только потом подумал я, прикинул, — голос продолжавшего рассуждать Егора слышался как будто издалека, по крайней мере, для продолжавшего думать Руслана.
Планов было не очень много, так как возможности были несколько ограничены.
Веревкой, связывающей руки.
Кляпом, заткнувшим рот.
Егором, который свободен, вооружен ножом и контролирует свою жертву.
А ресурсов для спасения не так уж и много.
Руки — связаны.
Рот — заткнут.
Пистолет — вне пределов досягаемости.
— …не стал бы ты имена называть. Не тот ты человек. Ты человек жалостливый, сразу подумаешь — вот скажу я, что такой-то или сякой-то известным писателем станет, так ведь этим человеку всю жизнь сломаю. Все ж от него ждать будут книг великих, как от графа Толстого. А тот человек, может, мальчишка алой или студент какой. Его ж такой груз сломает, как хребет коню…
Надо же, мимолетно подумал Руслан. Необразованный, сумасшедший — а сумел просчитать действия его, образованного и нормального.
Лазаревич действительно в своем изложении будущего избегал имен и фамилий. Как раз по тем самым причинам, которые назвал Егор — чтобы груз будущего не сломал человека раньше времени. Тот же Эрих Мария Ремарк — смог бы он стать писателем, не пройдя Первую мировую? Или тот же Гашек, который еще и не думает о том, чтобы описать похождения какого-то солдата — сможет он придумать что-то если к нему придут вот прямо сейчас и скажут: «По совершенно точной информации, у нас инсайд из будущего, вы напишете великолепную книгу. Давайте, пишите». Напишет? Нет, конечно. Вдохновение по заказу не рождается. Зная, что он — МОЖЕТ, Гашек может через силу написать… качественную, но совершенно ремесленную вещь. Которую не вспомнят не то что через сто лет — через год-другой.