– А в Америке принято ходить так?!!
– Ну что вы… Разве что в дороге и то, когда никто не видит. Хотя в брюках ходят многие. Но, опять-таки, не в обществе. К сожалению, в дорожных условиях нет возможности ходить в юбках, поэтому я заказал для жены и дочери брюки…
Руслан прикусил язык. Первое правило хорошего обманщика – не многословить. Кажется, что чем больше подробностей, тем больше тебе поверят. На самом деле, тем быстрее тебя поймают на противоречиях.
– Короче говоря, – перешел Лазаревич к деловому тону, – я собирался заказать у вас в городе комплект одежды для жены и дочери, чтобы, так сказать…
– Не скандализировать публику, – механически кивнул Владимир Андреевич, в глазах которого все еще стояла Юля в футболке, – В Луге есть и магазин готового платья, на Успенской, а доме Тирана. На Покровской работает мастер Казакевич из Санкт-Петербурга, который может сделать вашей жене модное платье…
– Существует одна проблема, как говорим мы, американцы, уан литтл проблэм. У нас украли деньги.
– Что, все?!
– К сожалению, да. Мы остались совершенно без средств к существованию.
Владимир Андреевич потер бородку:
– К несчастию, я не обладаю достаточной суммой…
На его лице была искренняя жалость человека, который не может помочь.
– Ну что вы, Владимир Андреевич, не стал бы я просить денег даже будучи и в весьма стесненных обстоятельствах…
Руслан увидел расширившиеся глаза жены, кашлянул и перешел на более современную речь.
– Я хотел бы попросить у вас помощи, но отнюдь не материальной… Не могли бы вы, Владимир Андреевич, приютить не время мою жену с дочкой, а также мой автомобиль. Также не могли бы вы назвать мне фамилии горожан, которые могли бы купить у меня несколько вещей, которые мне в дальнейшем не пригодятся.
Задачка оказалось сложной для не до конца проснувшегося мозга старого журналиста. Владимир Андреевич потер голову, пытаясь сообразить, что он может посоветовать неудачливому американцу.
– Вещей, вещей… А что за вещи вы хотите продать?
Тут уж призадумался Руслан. Вещей-то у них много, но они все делятся на две группы: те, что не стоят больших денег, вроде одежды или упаковки пива, недопитого вчера, либо вещей, которые слишком уж явно указывают на их нездешность, вроде ноутбука, мобильников или флешек. К тому же, кому можно продать мобильный телефон в начале двадцатого века. Нет, наверное, если поискать как следует, то можно найти подходящего покупателя. Вот только покупатель еще где-то в неизвестности, а Анюта хочет есть уже сейчас. Что же продать…
Анюта подошла к журналисту:
– Здравствуйте. Меня зовут Аня.
– А меня, – отстал на время от задумавшегося Руслана старик, – зовут Владимир Андреевич.
– Вы – учитель?
– Нет, журналист.
– Понятно. Владимир Андреевич, а где здесь у вас…
Девочка опустила голову.
– Ммм… – замялся сам журналист, – Вон там, за жасмином.
– Спасибо, – не поднимая головы поблагодарила девочка и убежала.
– Руслан, – Юля подхватила мужа за рукав и отвела чуть в сторону, – ответь мне на две вещи. Во-первых, откуда ты взял этот "Ууз"?
– Не поверишь, из фильма "Черепашки-ниндзя". В девяностые на видеокассете в начале фильма лежал бидон на котором было написано это слово и гнусавый голос перевозчика переводил "Радиоактивная тина".
– Ладно. Во-вторых, что там решил продать?
– Что-нибудь ненужное.
– Чтобы продать что-нибудь ненужное, нужно сначала купить что-нибудь ненужное.
– А у нас денег нет. Правильно, вот только и ненужного у нас в багажнике валяется столько…
– Например?
– Например, твой купальник…
Купальник, в котором Юля загорала, когда никто не видел, мог бы произвести фурор и в начале двадцать первого века.
– Или еще можно взять ружье и пойти на гоп-стоп. О! А это идея!
– А если серьезно?
– Если серьезно… Владимир Андреевич!
Руслан подошел к деликатно отдалившемуся журналисту.
– Скажите, есть ли в городе заядлые охотники?
Тот задумался.
– Громов, например, Андрей Валерьевич. Мы с ним иногда, – старик поморщился, – в картишки поигрываем. Но к нему я бы вам обращаться не советовал. Антрэ нуа, пренеприятный человек, из породы "лужских дельцов"… Знаете что? Я бы порекомендовал вам Леонида Андреевича Андронова. Человек серьезный, свой торговый дом на Покровской, два отделения, лесопилка… К охоте неравнодушен, опять же. Подождите.
Владимир Андреевич сорвался с места и забежал в дом. Проскрипели доски крыльца, стукнула дверь.
– Ружье решил продать? – посмотрела на Руслана жена.
– А на кой оно нам здесь?
– Не жалко? Все таки память об отце.
– Ага, память…
Памятью был все же "уазик". А откуда у отца, никогда в жизни не бывшего охотником, ружье – Руслан не знал. Он и наткнулся-то на него случайно, в кладовке. Пару раз брал на дачу, по банкам пострелять, и все. Какая уж тут память.
– Да и вообще, – продолжила Юля, – потом можешь пожалеть, что продал по дешевке.
"Ага, потом…"
Руслан вздохнул. Все-таки Юля еще не понимает всей серьезности ситуации. Для нее это – нечто вроде внезапной турпоездки в царскую Россию. Юля еще не понимает, что это – внезапная эмиграция, без денег и документов. Хуже любого гастарбайтера, у того, по крайней мере – родственники есть, соплеменники. А у них – только они сами.
Вышедший на крыльцо журналист позволил Руслану не отвечать на вопрос жены:
– Вот, мистер…
– Называйте меня просто "господин".
Фыркнула и отвернулась Юля.
– Простите. Господин Лазаревич, вот, не сочтите за оскорбление…
На протянутой ладони лежали несколько монет.
– Чтобы вам можно было извозчика взять, не идти пешком. Больше двадцати копеек не давайте! Эти сарданапалы, если увидят, что клиент не из местных – ободрать как липку готовы.
Руслан принял монеты.
– Обязательно верну, как только получу деньги.
– Ну что вы, не стоит, право, такой пустяк.
– Нет-нет, обязательно верну. Джентльмены всегда платят долги.
– А вы – джентльмен?
– Ну разумеется.
Вернулась из "кустиков" Анюта и куда-то утащила Юлю.
Руслан взглянул на монеты в ладони. Три серебряные – вроде бы при царе они на самом деле были из серебра – на одной стороне двуглавый орел, выглядевший как-то более агрессивным, чем современный, на другой – надпись "10 копеек" и год. 1909-ый.
"Вот примерно и определились. От девятого до четырнадцатого года. Черт, я бы предпочел седьмой. Революция уже кончилась, а до войны есть время подготовиться…"
Вместе с серебрушками лежала медная монета: крупная, куда там нынешним. С одной стороны – тот же орел, с другой: надпись в полукружье "1907 годъ" и "3 копейки". Вместо буквы "е" в слове "копейки" красовалась ять.
"Черт, я же еще и неграмотный теперь. Малограмотный, в смысле. В каких случаях эта закоряка пишется, каких нет – не знаю".
Руслан не стал дальше размышлять над своим бедственным положением. Сначала нужно решить тактическую задачу: деньги и только потом строить стратегию.
"Попросить позвонить извозчикам… Стой, Руслан, куда он позвонит, в колокол, что ли? Интересно, а телефоны уже есть? Спросить? Или спалишься? Да ну, я, конце концов, американец, у нас там на каждой ферме по телефону"
– Простите, а телефон у вас есть?
– Ну откуда, – развел руками журналист, – а вы что, хотели извозчика по телефону вызвать?
В лице было удивление и легкая усмешка над глупым американцем.
– Да, знаете ли, привык к цивилизации.
– Ну не скажите, – слова Руслана задели Владимира Андреевича за живое, – у нас конечно, не Америка, но хотя бы негров не угнетают. Только недавно в столичных газетах читал, что у вас в Техасе…
– Нет-нет-нет, что вы, господин… мм…
– Ковалев.
– Господин Ковалев, не хотел оскорбить ваши чувства. Просто по старой американской привычке хотел вызвать такси.
Ковалев рассмеялся:
– Вот уж чего-чего, а таксистов у нас нет. Извозчиками обходимся. Хотя… Да, придется вам пешком идти. По нашей улице они редко ездят.
– Ничего, спорт полезен.
– Совершенно с вами согласен. Итак, выходите, значит, из калитки, поворачиваете направо…