— Здесь тоже может быть так, — сказал Майк. — В английском есть выражение, означающее убийство из-за политики. Когда так поступаешь, ты кого-то "убиваешь по заказу".
— Убивать по заказу, — повторила Мидори. — Я запомню. Убивать по заказу. Если в английском есть такое выражение, значит оно используется, neh?
— Hai, — ответил Майк.
"Neh?" означало нечто вроде "не так ли?", и японцы пользовались этим словом постоянно. Майк сожалел, что в английском не было такого же, короткого и удобного словца. Оно могло бы быть полезно.
Насколько Майку было известно, Чарли всё ещё находился в Белом Доме, работал на Джона Нэнса Гарнера. Новый президент не выкинул его, как выкинул подручных Джо Стила. Майку это говорило, что в его брате оставалось что-то хорошее. Работа на Джо Стила не высушила душу Чарли, не превратила её в пыль и не сдула прочь. Трудно поверить, но это могло оказаться правдой.
— Ты говоришь… говорил, что жил в Нью-Йорке. — Мидори решила вернуться к теме "Куда ты пойдёшь, туда и я пойду". — Ты не хочешь возвращаться в Нью-Йорк, хоть закон теперь и позволяет?
— Нет, до тех пор, пока жизнь в Каспере не сводит тебя с ума, — ответил он.
Она пожала плечами.
— Это странное место, но, как по мне, в Америке любое место — странное. Оно перестаёт казаться мне странным. Если хочешь остаться здесь, останемся здесь.
— Тогда, так и поступим, — сказал Майк.
Его не прельщала мысль бороться за рабочее место с парнями в два раза его моложе. Джо Луис оставался на ринге слишком долго, и из-за этого был несколько раз серьёзно побит. К тому же, после столь длительного отсутствия, от возвращения в Нью-Йорк его голова могла взорваться на части. Он кивнул.
— Да, так и поступим.
Он встал, прошёл на кухню, достал из холодильника две бутылки пива, открыл их тупым крюком открывашки — "ключа от рая" — и отнёс к телевизору.
В голосе Джона Нэнса Гарнера звучало отвращение:
— Знаете, в чём проблема?
"Конечно, знаю, — подумал Чарли. — Палата намеревается объявить тебе импичмент, а затем Сенат добьётся твоего осуждения и вышвырнет тебя пинком под задницу. После этого ты снова сможешь всё время проводить в кабаке за углом". Но этого Гарнеру слышать было не нужно.
— В чём же, господин президент? — покорно спросил Чарли. — Вы можете это исправить?
— Жаль, но, нет, — ответил президент. — Но теперь я вряд ли знаю хоть кого-нибудь в Палате. Вот, что неправильно. Не осталось никого из ребят, с кем я работал, ну или, осталось совсем немного. Кто-то пропал. Кто-то состарился и умер. Кто-то отправился в лагеря. А те, что остались, никогда мне не были по душе.
— Их мог бы вычистить Гувер, — предположил Чарли.
Едва Джо Стил сталкивался с затруднением, гбровцы вычищали его из Палаты. Однако Джо Стил слишком сильно запугал Конгресс, чтобы тот восставал против него. Новый президент этого не сделал.
— Не. — Джон Нэнс Гарнер покачал головой. — Я не буду этого делать. Если сделаю, править будет Гувер, а не я. Идёт он на хуй, Салливан. Может, я и уйду, но — Иисусе, я уйду, пританцовывая.
— Лады. — Чарли был скорее рад, чем зол.
Он подумал, что договариваться с Дж. Эдгаром Гувером было сродни договору с Дьяволом. Однако и он сам и Гарнер уже заключали подобные сделки прежде. Майк не договаривался. И что он получил в награду за свою добродетель? Годами жил в аду трудовых лагерей, годы провёл хуже чем в аду, служа в армии, а сейчас жил в Каспере в сраном Вайоминге, женившись на япошке. С учётом всего, тяжесть греха казалась приемлемой.
— Вы можете дать им что-нибудь такое, чтобы от вас отстали? — спросил Чарли.
— Господи, я отдал им Микояна, Кагана и Скрябина. Недостаточно. Говорят я такой же плохой, как и они, и мне тоже нужно уйти.
— Жаль, что так получилось со Скрябиным, — заметил Чарли.
— Неужели? — Гарнер хихикнул, закашлялся, сплюнул мокроту и снова закашлялся. — Интересно, пришёл ли на его похороны хоть кто-нибудь.
— Не знаю. Меня там не было.
Чарли подумал, что пошёл бы, если бы Микоян умер до отъезда в Кабул. Возможно, сходил бы на похороны Лазара Кагана. Но Скрябин? Это было бы слишком похоже на поминки по чьей-нибудь домашней гремучей змее.
— Я к тому, что как они собираются объявить мне импичмент и предъявить обвинения? Как они намерены это сделать? — Гарнер перестал думать о приятном и вернулся к насущным делам. — Если они так поступят, то пристрелят всю исполнительную ветвь прямо в ухо. Господи, я — всё, что у них осталось. Они не смогут принимать законы в одиночку, когда некому будет их утверждать. Даже тот ссыкливый Верховный суд, что оставил нам Джо Стил, не позволит им этого.