— Ох-хо. — От осознания того, что будет дальше, Чарли поплохело.
Так и было. Дж. Эдгар Гувер продолжил:
— По сему поводу необходимо создать новую власть для сохранения и защиты безопасности нашего любимого народа. До той поры, пока нынешнее состояние анархии и чрезвычайного положения не будет разрешено надлежащим образом, мне стало необходимо временно взять на себя исполнительную власть в Соединённых Штатах. До особого уведомления, в целях предотвращения подрывной деятельности запрещены собрания более десяти человек. ГБР и полицейские силы будут исполнять это распоряжение всеми необходимыми методами. Лидеры Конгресса, ответственные за текущее бедственное положение дел, задержаны для допроса и в целях их собственной безопасности. Подчиняйтесь местным властям, занимайтесь текущими делами, и данная вынужденная корректировка правительства останется для вас незамеченной. Однако, подстрекаемое коммунистами возмущение и бунты недопустимы. Вас предупредили. Благодарю вас, и да хранит Господь Америку.
— Это был наш новый директор Дж. Эдгар Гувер, выступавший из столицы нашего государства, — учтиво произнёс диктор. — А теперь возвращаемся к обычной программе.
Чарли вскинул правую руку.
— Хайль Гувер! — воскликнул он.
Эсфирь кивнула, но при этом, сказала:
— Осторожнее!
— Знаю, знаю, знаю. Я не пойду в тот кабак, где обычно пил Гарнер, и не стану вытворять подобное, чтобы рассмешить тамошних выпивох.
— Если не пойдёшь, это неплохая мысль, — согласилась жена. — А в Белый Дом ты завтра пойдёшь?
После недолгих раздумий, Чарли кивнул.
— Полагаю, да, если только у тебя нет доводов, чтобы я не ходил. Они знают, где я живу, а я этого и не скрываю. Если захотят, взять меня могут здесь. Им не нужно ждать, пока я покажусь в своём кабинете.
Эсфирь и сама взяла время на раздумья.
— Ладно. Это разумно, — сказала она. — Я лишь надеюсь, что всё пройдёт хорошо.
— Мы оба надеемся! — сказал Чарли.
Когда следующим утром он добрался до Пенсильвания-авеню, 1600, то сразу понял, что это место находится под новым управлением. Вокруг сновало ещё больше охранников, а узнал он только нескольких из них. Все они носили с собой "маслёнки" и выглядели так, что были готовы их применить. У ворот Чарли назвал своё имя. Охранник сверился со списком.
— Проходите, мистер Салливан, — сказал он. — Строго говоря, Директор желает встретиться с вами.
Как и в случае с диктором телевидения прошлым вечером, заглавная буква буквально слышалась в этом слове.
— Дж. Эдгар Гувер здесь? — спросил Чарли. Гувер время зря особо не тратил. Совсем не тратил, если уж так говорить.
— Именно так. — Голова охранника качнулась вверх-вниз. — На вашем месте, я бы сразу пошёл на доклад. Директор — занятой человек, у которого множество дел.
Когда Чарли прошёл в Белый Дом, гбровец, которого он прежде в глаза не видел, обыскал его. Убедившись, что он безопасен, этот человек проводил его по лестнице.
Теперь за тяжёлым столом из гранита и красного дерева восседал Дж. Эдгар Гувер. Несколько дней назад это было место Джона Нэнса Гарнера (Чарли гадал, не осталась ли в тумбочке бутылка бурбона). А много лет до этого его занимал Джо Стил.
— Здравствуйте, Салливан, — произнёс Гувер.
— Господин… эм, Директор. — Чарли выругался про себя за то, что споткнулся на его должности.
— Мы знакомы уже довольно давно. Мне нравится ваша работа, — сказал Гувер. Это могло привести к чему угодно. Однако Гувер добавил: — Не поймите меня неправильно, действительно нравится. — И тут Чарли понял, что попал. Директор продолжил: — Впрочем, прискорбный факт заключается в том, что вы слишком тесно связаны с тем прошлым, что привело нас к нынешнему бардаку.
"Тому бардаку, что привёл тебя в Белый Дом", — подумал Чарли. Вслух он этого не сказал. Зачем ухудшать и без того плохую ситуацию?
— Поэтому, мне придётся позволить вам уйти по собственному, — спешно проговорил Гувер. — Простите, но именно так легла карта. Уверен, человек с вашими дарованиями не встретит особых преград с поиском чего-нибудь нового. Вам нет нужды утруждать себя и возвращаться в свой кабинет. Свой последний чек можете забрать у выхода. Я добавил вам трёхмесячную прибавку. Боюсь, это не самое лучшее прощание после стольких лет, но надеюсь, это лучше, чем ничего.