— Минут двадцать, — ответил Чарли. — Максимум, полчаса.
— Мне тоже так кажется, если только его палец на спусковом крючке не окажется быстрее тех, кто за ним охотится. — Гарнер нахмурился. — Но, что я должен делать с Дж. Эдгаром? Кто, кроме гбровцев, будет тут за всем следить?
— Солдаты? — предположил Чарли. — Думаете, в армии не могут сложить два и два? Там отлично понимают, что случилось с Маршаллом и почему.
— Возможно. — Однако Джон Нэнс Гарнер, похоже, не был особо этому рад. — Так мы и в самом деле скатимся до положения Южной Америки, правда?
— А вы, что предпочли бы, сэр? Президента под защитой армии, или путч со стороны главы тайной полиции?
На столе, так долго принадлежавшем Джо Стилу, зазвонил телефон. Гарнер снял трубку.
— Да? — пролаял он, а затем: — Что?
Его лицо потемнело от ярости.
— Ладно, мать вашу, вы меня уведомили. Я разберусь. Как? Блядь, да не знаю я, как. Что-нибудь придумаю. Господи Иисусе!
Он с размаху ударил трубкой по аппарату.
— Что стряслось, сэр? Мне можно узнать? — спросил Чарли.
— Пидоры из Конгресса. — Гарнер много лет принадлежал к их числу, но сейчас ему было плевать. И у него был для этого повод: — Против меня начали импичмент, козлы вонючие! Говорят, я вовлечён во множество серьёзных преступлений и нарушений администрации Джо Стила. — Он кисло, но не без гордости произнёс в стиле адвокатской речи. — Уверен, это Скрябин науськал этих хуесосов.
Чарли был прекрасно осведомлён в том, что за прошедшее время администрация Джо Стила совершила серьёзные преступления и нарушения. Также он прекрасно знал о том, что Джон Нэнс Гарнер никоим образом не был в них вовлечён. Джо Стил не допускал его до такой степени, чтобы сделать соучастником. Однако Палате представителей и Сенату было плевать. Джо Стила они заклеймить не могли; он был слишком силён, а теперь ещё и слишком мёртв. Гарнер был слабее и до сих пор дышал, что делало его более лёгкой целью.
На ум Чарли пришла ещё одна мысль.
— Если вас выкинут с должности, кто тогда вас заменит?
— Хер бы знал. — Теперь голос Гарнера звучал практически спокойно. — Нынешний закон ничего об этом не говорит, не в том положении, что у нас сейчас. По Конституции Конгресс может принять закон, который определит преемственность после президента и вице-президента, однако сам закон подписывает президент. Как можно ввести новый закон, не имея президента?
— Понятия не имею, сэр.
У Чарли началась головная боль.
Майк включил телевизор. Его он купил из вторых рук. Экран был маленьким, а изображение неважным, но, благодаря вдохновенному торгу, он ужал парня, который избавлялся от него, до всего лишь сорока баксов. Теперь он мог смотреть Люсиль Болл[231], Сида Сизара[232] и бейсбол вместе со всеми остальными… по крайней мере, так казалось.
Ещё он мог смотреть новости. Вашингтон продолжал бурлить, словно кастрюля с крабами. Казалось, все разучились играть в политику по старым правилам, как поступали люди до того, как Джо Стил стал президентом. Новая игра, если смотреть на неё с расстояния в три с половиной тысячи километров, выглядела более кровавой. Теперь в неё все играли ва-банк — вне зависимости от того, что имелось в банке.
То, что происходило в Соединённых Штатах, творилось и по всему миру. Восточные немцы бунтовали против русских владык. Троцкий проповедовал мировую революцию, но только не революцию против себя самого. В новостях показывали доставленную контрабандой хронику, где показывалось, как Красная Армия на улицах восточного Берлина разносила здания из танков и расстреливала людей из пулемётов.
— Президент Гарнер издал указ, отменяющий ограниченные зоны проживания для лиц, вышедших из трудовых лагерей — объявил приятный мужчина, читавший новости. — Директор ГБР Дж. Эдгар Гувер публично выразил сожаление этим шагом, указывая на опасность для национальной безопасности. А лидеры движения за импичмент в Палате заявили, что указ не окажет никакого эффекта на их усилия по отставке Гарнера. Подробности после важного сообщения.
Заиграла музыка и началась реклама. Пока она шла, Мидори сказала:
— Я правильно понимаю, да? Он говорит, что теперь вредители могут жить по всей стране?
— Именно это он и говорит. — Майк раздумывал о возвращении в Нью-Йорк. Чёрт, он даже не знал, работает ли ещё «Пост». Он отсутствовал более пятнадцати лет. Возвращаться в бешеный ритм города будет непросто.