– Насладитесь его красотой, многозвучием…
– И мерзкими ароматами! – буркнула Вероника.
– …его уникальной атмосферой…
– Ага, это уж точно! – прошептала попугаиха.
– Вероника, сколько раз нужно тебя предупреждать? – прошипел Рэндальф. – Может быть, ты все-таки заткнешься?
– В общем, желаю приятно провести день, – закончил дежурное приветствие гоблин и устало зевнул.
Джо задумчиво поковырял в носу и шепотом заметил:
– А Вероника-то права! Здесь действительно жутко воняет!
– Ничего, ты скоро привыкнешь, – успокоил его Рэндальф и опять повернулся к привратнику. – Благодарю тебя, мой добрый друг, и хотел бы заметить: для нас большая честь – я уж не говорю о том, какое удовольствие…
– Да ладно тебе, – буркнул гоблин и пошел прочь.
Джо огляделся. Помимо невероятной вони, Гоблинтаун отличался также поразительным своеобразием архитектуры. Дома буквально громоздились один на другой, уходя ввысь бесчисленными этажами, крышами и лестницами. Кишащие обитателями кривоватые башни высились вдоль узеньких улочек, извивающихся самым фантастическим образом и напоминающих какой-то немыслимый лабиринт. Джо то и дело с опаской посматривал вверх: ему казалось, что вознесшиеся в невероятную высь непрочные конструкции как-то подозрительно покачиваются и вот-вот готовы развалиться на куски и рухнуть. Но самое неприятное – солнце на улицы Гоблинтауна практически не проникало!
И при этом нельзя было сказать, что там абсолютно темно: на каждом доме висели масляные светильники, заливая шумную густую уличную толпу мертвящим желтоватым светом и наполняя воздух липким жирным дымом. Отвратительный запах горелого жира сливался с прочими гнусными ароматами Гоблинтауна: тошнотворным запахом сопливого хлеба, вонью немытых гоблинских тел и нестерпимым зловонием, исходящим из сточных канав.
– Следуйте за мной! – велел Рэндальф, вытаскивая из недр плаща нечто вроде желтого флага, который прицепил к своему посоху и поднял как можно выше.
– Неужели это то самое, что я подумала? – осторожно спросила его Вероника.
Рэндальф кивнул и заметил:
– Никогда нельзя знать заранее, на что могут сгодиться подштанники людоеда! – Он гордо поднял свой «флаг» и быстро пошел вперед. – Старайтесь не терять из виду эту, если можно так выразиться, хоругвь и никогда не заблудитесь.
– А я-то все думал, куда они подевались? – вздохнул Норберт, поглядывая на развевавшиеся в вышине подштанники.
– Итак, Джо, будь внимателен! – сказал Рэндальф. – Тебе следует получше ознакомиться с этим своеобразным городом. Справа от нас, – сообщил он, – мы видим типичное жилище гоблинов. Слева – Музей Умеренных Достижений, а вон там, – и он указал вперед, на какой-то жалкий домишко, – Замок Великого Верукки.
– Замок Великого Верукки? – неуверенно переспросил Джо.
– Да, – кивнул Рэндальф, – именно здесь Уилфред Пловец, знаменитый гоблинский исследователь, заложил первый камень селения, впоследствии ставшего Гоблинтауном! По преданиям, он семь долгих лет искал подходящее место для строительства, пока страшная боль, исходившая из его огромного верукки, не заставила его наконец прекратить поиски. И он решил, что это знак свыше. Остальное же, как говорится, уже история…
– Избавь нас, пожалуйста, от своих рассказов о местных достопримечательностях! – пискнула Вероника.
Они тащились по кривым улочкам Гоблинтауна довольно долго, и Рэндальф все время высоко вздымал свой посох с желтой «хоругвью». Норберт и Джо старались от него не отставать, зато Генри обнюхивал буквально каждый угол, стремясь вырвать поводок у Джо из рук. Гоблины так и кишели вокруг; они толкали, пихали и пинали друг друга; они спорили и кричали, совершенно не обращая внимания на затесавшихся в их толпу чужаков.
– Вот почему, – заявил вдруг Рэндальф и сделал значительную паузу, чтобы его спутники успели прочувствовать значимость данного высказывания, – мы называем Гоблинтаун также Городом Исключительного Дружелюбия. Здесь… Ой!
Какой-то гоблин врезался Рэндальфу головой прямо в живот. Другой сорвал с конца его посоха подштанники Норберта и пустился наутек, тут же затерявшись в толпе.
– Мой живот! – воскликнул Рэндальф.
– Мои штаны!!! – вскричал Норберт.
– Забудь о них, – посоветовала людоеду Вероника. – Кстати, мы уже пришли.
Все дружно обернулись и увидели за витриной очень высокого и чрезвычайно ветхого на вид здания множество манекенов, облаченных исключительно в военные доспехи, прямо-таки поражавшие своей изысканностью и красотой. Норберт уставился на выписанные золотом буквы.