- Это же прекрасно, - перебила Джоанна. У нее в характере ярко прослеживается нота нетерпения.
- Погоди, - уныло сказал Томас, усаживая на стул, взметнувшуюся с места, как вихрь девушку, - военная служба за рубежом.
- Как за рубежом, - на Джоанну ушат воды вылили, - нам придется расстаться?! Я не хочу.
- Я тоже не хочу, - юноша обнял девушку, - но это единственная возможность открыть наши отношения. Я уже все продумал, смотри, весной я уезжал на службу, а следующей весной возвращаюсь, и мы сможем все рассказать. У меня будет положение в обществе, приличный капитал, я на это очень надеюсь, и все будет отлично.
- Положение в обществе, - усмехнулась Джоанна, - какое еще нужно положение в обществе? Ты - дворянин!
- Я мелкий дворянин, посмотри правде в глаза. К королю на бал меня не приглашают в отличие от тебя. У меня недостаточно средств, чтобы обеспечить тебе приличную жизнь...
- Но у меня есть наследство, - перебивать собеседника стало привычным для Джоанны.
- И ты позволишь, чтобы я сидел на твоей шее, - Томас вскинул бровь, - но извини милая, такого я не могу позволить. У меня есть чувство собственного достоинства. Да и мне хочется баловать свою любимую женщину дорогими подарками, а не просить у нее денег на обязательный подарок в канун праздника. Я хочу удивлять...
- Вот так удивил, это точно, - закусив нижнюю губу, со слезами в глазах сказала Джоанна.
- Год пролетит быстро, - Томас обнял жену, - не успеешь оглянуться, я вернусь и к тому же еще есть время, и нужно радоваться каждой минуте проведенной вместе. Так что, не унывай и позволь себе быть счастливой здесь и сейчас, а что будет потом время покажет, - Томас поцеловал Джоанну и они медленно опустились на кровать.
Утром Мила пришла одевать барышню, а та еще спала сном младенца. Горничная тихонько присела на стул и принялась штопать белье. Но Джоанна спала очень чутко и физически ощутила присутствие другого человека в комнате. Она открыла глаза и поднялась. Увидев Милу, девушка не рассердилась, а стала пристально вглядываться в нее. Джоанне всегда раньше казалось, что после тайного свидания с любимым, на девушке это как-то должно отразиться. Но ничего нового в облике горничной она не могла найти: те же волосы, глаза, только губы слегка припухли. Девушка мысленно улыбнулась: "Знаю я от чего бывают такие губки бантиком", и сладко потянулась.
- Барышня уже проснулись, - всполошилась Мила, бросив шитье, мигом оказалась возле Джоанны.
- Да не суетись ты, - сказала Джоанна, - не поднимай шум, так хочется еще немного понежиться в кровати.
- Но вы и так уже пропустили завтрак, - возмутилась Мила, - графиня волнуется.
- Так, поди, скажи, что я просто бездельничаю, - засмеялась Джоанна, она явно была в приподнятом настроении духа. Мила растерянно стояла по середине комнаты, не зная, что делать.
- Будем одеваться, - нерешительно предложила горничная, взяв платье.
- Одеваться так одеваться, как прикажете, - сказала Джоанна и выпрыгнула из кровати. Она просто разговаривала со слугами, не выплескивала на них плохое настроение, если таковое случалось. И они платили ей тем же. Рыжую бестию все любили в доме.
Джоанна встала, а Мила принялась затягивать корсет на и так тоненькой талии. Затем принялись за волосы. Джоанна любила, как Мила укладывает. Она так аккуратно водит по волосам, как будто тихие волны набегают на берег. Иногда Джоанна даже начинает засыпать. Но сегодня ей было не до того. Она очень хотела узнать подробности свидания горничной.
- Как спалось? - просто спросила Джоанна.
- Хорошо, спасибо, - Джоанна часто спрашивал у горничной о ее самочувствии, о семье, поэтому Мила не придала особого значения вопросу своей леди.
- Скорее бы наступила весна, а то ночные прогулки уж очень холодны, не так ли? - улыбаясь, Джоанна посмотрела в зеркало, Мила вздрогнула.
Горничная молчала, только низко опустила голову, но укладывать волосы не перестала.
- Да ладно, я же на твоей стороне, - улыбнулась Джоанна.
- На ярмарке мы сговорились, - начала Мила, - что ночью легче выйти из дому. Днем много работы, да и графине можно понадобиться в любой момент. Дверь на кухне не запирается, я знала точно. Вот и пользовалась ее для свиданий с моим ненаглядным Мигелем.
- Ага, так нашу сердечную боль зовут Мигель? - Джоанна повернулась к Миле, а та удивленно посмотрела на барышню, - просто раньше ты его называла не иначе как " радость моя".
- Да, "радость мою" зовут Мигель, он из соседней деревни, а служит садовником у наших соседей, - ответила горничная, - но там платят мало и ...
- И вы не можете пока пожениться, - Джоанна применила свой излюбленный прием, перебивать собеседника. Точнее ей нравится догадываться, что бы он скажет дальше.
- Вы совершенно правы, барышня, - приуныв, сказала Мила и с удвоенной решительностью принялась укладывать волосы Джоанне.
- Но вы же не можете ждать до старости, - Джоанна повернулась к девушке и отвела ее руку с расческой в сторону, - нужно же что-то делать!
- Что мы можем сделать? - печально сказала Мила, - мы уже все передумали. Единственный выход - работать вместе, тогда жить можно в замке, да и питаться тут же или мне переехать в деревню, а Мигелю нужно найти другую работу.
- Ну так что? Пора действовать! - увлеклась Джоанна.
- Так мы и действуем, - краем рта улыбнулась горничная, - Мигель ищет работу, но пока безрезультатно, а я жду его.
Джоанна прониклась до слез, ситуацией. Она даже забыла свои собственные переживания по поводу отъезда Томаса. Тайная любовь, непреодолимые преграды - все так знакомо Джоанне. Но они с Томасом поженились. Хотя, и держат это событие в тайне, но все же у нее есть любимый муж. А бедная Мила! Нужно ей помочь.
- А ты не говорила с графиней? - спросила Джоанна, - у нас ведь рассчитался Ким, он же работал садовником. А может что-нибудь еще, графиня смогла бы предложить. Или лучше идти сразу к графу.
- Мне страшно, - честно призналась девушка, - тогда мне придется сказать, что я собираюсь замуж, и тогда вообще могу остаться без работы.
- Почему? - теперь настал черед Джоанны удивиться.
- После замужества обычно появляются дети, а кому хочется кормить детишек рабочих, да и женщина некоторое время будет слаба и не сможет выполнять всю работу, что делала до этого.
Мила присела на кровать и заплакала. Джоанна растерялась. Она даже предположить не могла, что эту "грозную бабу" можно растрогать до слез. Мила остра на язык, другие слуги никогда над ней не подшучивали, да и физической силой она обладает недюжей, любой мужчина может позавидовать. Не хрупкая женщина, а словно гренадер какой-то! А тут такое! Она поникла, словно цветок, сорванный осенней грозой. Что делать? Но Джоанна не привыкла отступать. Раз она сказала, что нужно действовать, так оно и будет.
- Перестань реветь, - намеренно резко сказала Джоанна, чтобы вернуть горничную к действительности, - я сама поговорю с графом.
- И что вы ему скажете? Что еще одна горничная будет ходить по дому с пузом, как Мэри, - голосила Мила.
- Почему сразу " с пузом"? С маленьким аккуратненьким животиком, - улыбнулась Джоанна, вспомнив помощницу на кухне, которая была в интересном положении.
- У меня хватит аргументов, чтобы уговорить графа, он добрый, - в заключение сказала Джоанна, - а теперь давай закончим с моими волосами.
Джоанна присела перед зеркалом, а зарюмсаная Мила продолжила укладывать ей волосы. Несмотря на волнение горничной, ее руки ловко управились с волосами Джоанны. Девушка посмотрела на свое отражение в зеркало и довольно улыбнулась.
- Вперед, ловить удачу за хвост, - дерзко сказала Джоанна.
- Вы что хотите прямо сейчас говорить с графом? - лицо горничной перекосила гримаса ужаса и отчаяния.
- А зачем ждать? - Джоанна дружески сжала руку Милы, - не волнуйся, другой горничной мне не нужно. Даже если ты будешь ждать ребенка, все равно останешься со мной.