Все же господин Старр казался безобидным, доброжелательным. Эксцентричен слегка, но интересен. Она предположила, что у него есть деньги, ведь он смог предложить ей столько за позирование. Было в нем что-то несовременное: в том, как он держал голову и плечи. Этот дух джентльменской сдержанности, вежливости, даже когда он сделал свое странное предложение. За последние несколько лет в Гленкоу сильно выросло число бездомных и бродяг, особенно на побережье, но господин Старр, определенно, был не из них.
Потом Сибил поняла, точно открылась доселе запертая дверь, что она уже видела господина Старра раньше… где-то. В парке, где бегала почти каждый день по часу? На территории средней школы Гленкоу? В самой школе, в классе? Сибил напрягла память волевым усилием: школьный хор, в котором она пела, репетировал «Мессию» Генделя за месяц до ежегодного рождественского карнавала, Сибил исполняла соло, сложная партия для контральто, дирижер хвалил ее перед всеми… и, кажется, она видела, смутно, человека, незнакомого, сидевшего в дальнем углу зала, черты лица неясны, но серебряные волосы очень эффектны, и тот человек жестом изображал, что аплодирует, беззвучно хлопая. Вот. В дальнем углу зала. Часто случалось, что на репетиции присутствовали зрители — родители или родственники хористов, коллеги хормейстера. Так что никто не обращал внимания на скромно сидящего в задних рядах незнакомца. На нем была классическая, строгая, не привлекающая внимания одежда, а темные очки скрывали глаза. Но это был он. Ради Сибил Блейк. Он пришел ради Сибил Блейк. Но в то время Сибил не обратила на него внимания.
Не заметила она, и как он ушел. Тихонько ускользнул со своего места, едва заметно прихрамывая, опираясь на трость.
Сибил не намеревалась разыскивать господина Старра и не высматривала его, но на следующий день, когда она возвращалась домой после пробежки, мужчина появился снова — выше, чем ей запомнилось, крупнее, темные очки блестели на солнце, а бледные губы растянулись в осторожной улыбке. Одет он был в то же, что и вчера, только на голове у него появилась спортивная клетчатая шапочка для гольфа, придававшая ему хотя и щегольский, но тоскливый вид, на шее был повязан, словно в спешке, смятый кремовый шелковый шарф. Он стоял на тропинке почти на том же месте, опершись на трость, рядом на скамейке лежали художественные принадлежности — в байковой сумке, как у студентов.
— О, здравствуйте! — сказал он застенчиво, но радостно. — Не смел надеяться, что вы появитесь снова, но… — Улыбка его расплылась, словно в отчаянии, морщинистая кожа в уголках глаз натянулась. — Я так надеялся.
После пробежки Сибил всегда хорошо себя чувствовала: ее ноги, руки и легкие наливались силой. Она была хрупкая девушка, с детства склонная к респираторным заболеваниям, но такая физическая нагрузка укрепила ее, а с физическим здоровьем пришла уверенность в себе. Она тихо засмеялась на слова странного человека и удивленно слегка пожала плечами, сказав:
— Ну… я в этом парке всегда бегаю.
Господин Старр быстро кивнул, словно любой ее ответ, любые слова были ему страшно интересны.
— Да, да, — согласился он. — Я вижу. Вы живете неподалеку?
Сибил снова пожала плечами. Не его дело, где она живет, так ведь.
— Может быть, — ответила она.
— А как вас зовут? — Он смотрел на нее с надеждой, поправляя на носу очки. — Меня зовут Старр.
— А меня Блейк.
Господин Старр заморгал и улыбнулся, словно не понимая, шутка ли это.
— Блейк?.. Необычное имя для девушки, — удивился он.
Сибил снова засмеялась, чувствуя, что лицо у нее горит. Она решила не исправлять его ошибку.
Сегодня Сибил приготовилась к встрече, она обдумывала ее часами, поэтому она была менее нервозна, чем в первый раз: у мужчины деловое предложение, и это все. Кроме того, парк был местом открытым, людным, безопасным, знакомым ей так же, как маленький уютный дворик в доме тети Лоры.
И когда Старр повторил свое предложение, Сибил сказала: «Да». Она была заинтересована, ей нужны были деньги, она копила на колледж.
— На колледж? Действительно? Такая юная? — спросил господин Старр с некоторым удивлением.