– Я извиняюсь: имел вчера неосторожность… Сил даже для работы нет. Спасибо. – Вытер сильно вспотевшее лицо платком и сам подал стакан Воронцову: – Давай, Константин! Майор прав – надо работать.
В этот момент в кабинет вошел Сухарев, окинул всех быстрым взглядом, подошел к столу и, молча взяв стакан, как и Моршанский, залпом, ни слова не говоря, выпил. Секунду не дышал, потом смачно крякнул и, сев на стул, закурил. Воронцов немного оживился и затянул предложенную начальником папиросу. После нескольких затяжек Сухарев обратился к Калошину:
– Ну, что там у тебя? – и увидев хмурое лицо подчиненного, привстал со стула: – Тоже?!
Калошин поспешил успокоить Сухарева и доложил все подробно. Тот облегченно вздохнул, задал несколько уточняющих вопросов и жестом предложил всем подойти к столу:
– Геннадий Евсеевич, пиши план оперативно-розыскных мероприятий. Воронцов – докладную о своей командировке. К нашей работе, я думаю, следует привлечь участковых – есть у меня на примете пара толковых «орлов» – употребил свое любимое, – им мы поручим опросить ребят, что были на озере, и их родственников. Я согласен с вами, что эти молодые люди навряд ли напрямую причастны к этому делу, но проверить надо всех. Калошин и Доронин занимаетесь вплотную исчезновением профессора, – и обратился к Моршанскому: – Герман Борисович, думаю кому-то из нас надо ехать в Москву. Главному я доложу.
Моршанский закивал:
– Да-да, поеду сам. У меня и связи есть в научных кругах. Придется все контакты обоих фигурантов изучить, проверить алиби Каретникова, – согласен – что-то не договаривает мужик. -Вдруг он встрепенулся: – А вдруг найдется наш профессор, а мы уже волну подняли?
– О-о, уж как я рад был бы пошуметь на пустом месте, нежели замолчать такое событие и оказаться потом в полном дерьме! – Сухарев с силой придавил окурок в пепельнице.
Моршанский сел писать постановление о возбуждении уголовного дела:
– Объединять пока не буду. Дождемся вестей о профессоре – «нет тела – нет дела». Кстати, что там наши эксперты? Поторопить бы надо, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал, быстро водя ручкой по бланку.
Костя Воронцов поднялся и пошел к двери:
– Я схожу, узнаю. – И вышел.
Сухарев обратился к присутствующим:
– Товарищи офицеры, прошу вас о случившемся не распространяться. Родственникам погибших ребят мы сказали, что это просто несчастный случай. Трупы увезли в морг, ими пока занимается Карнаухов. Друзей предупредили также. Но они сейчас в таком состоянии! Особенно эти, сестры Мелюковы. Отец их, на наше счастье, сейчас в командировке в Москве. С мамашей их я сам побеседую. Парень этот, Петр, все понял, обещал молчать. Толковый, вроде, хлопец. А обывателей волновать рано. И так что-нибудь да просочится раньше времени.
– А я, товарищ подполковник, – Моршанский обратился к Сухареву, – в свою очередь, если что, в КГБ прошу пока не обращаться, приеду из Москвы – сам поеду в область. У меня там тоже знакомые есть, с одним из них мы в войну вместе диверсантов разоблачали, надо сказать, вполне успешно. – следователь был сегодня весьма снисходителен – свое должностное превосходство не выказывал, как обычно, возможно не только выпитое располагало его к дружеским жестам, но и крайняя серьезность дела. Сейчас была важна сплоченность всех служб, и он это осознавал.
Вернулся Воронцов вместе с Гулько. Тот сразу от двери начал:
– Торопите, товарищи начальники, поработать бы надо еще. Да и Карнаухов не готов ответить на все ваши вопросы. Я же скажу только, что следов практически, – увидев вопросительный взгляд следователя, подняв палец, повторил: – п р а к т и ч е с к и нет, но это не значит, что их нет совсем.
– Слушай, Гулько! Прекращай разводить антимонию! – попенял ему Сухарев. – Если есть что – говори, нет – так иди и работай.
– Ну, хорошо – хорошо! – примирительно сказал эксперт. – Часть голой ножки нашел на песчаном откосе, неподалеку от убиенных ребяток. Ножка там не маленькая, явно мужику принадлежит. Слепочек я снял, поработаю с ним еще. Там есть некоторая странность, уточню позже. А вы пока решайте, насколько важна моя находка. И еще: кровь возле мальчишечки не только его – и по количеству, и по виду наложения одной лужицы на другую, а также по расположению брызг самой крови. Думаю, что исследование по группам подтвердит это.
Следователь и оперативники переглянулись между собой.