Корреспондент вскоре уехал: ему не терпелось поскорее написать о Брауне. Все газеты были полны сведений о старике и его сыновьях.
"Среди общего столпотворения возникло совершенно неожиданное обстоятельство: старый Браун... сделался легендой как среди своих, так и среди врагов. Его видят в каждой чаще и в каждой прерии, не проходит ни одной маленькой стычки, где бы он не участвовал в качестве вождя. Во Франклине рабовладельцы разбежались с митинга, так как прошел слух, что старый Браун едет, чтобы "изъять" нескольких человек. Всю ночь у речки, откуда должен был появиться Браун, стоял большой отряд с заряженными ружьями.
Известно, что только боязнь его мести удержала рабовладельцев от казни двух его сыновей, содержащихся в ливенуэртской тюрьме. Со времени событий в Поттавоттоми он скрывается, его видят очень редко, но его влияние растет. Недавно большой отряд миссурийцев двигался на северян. Кто-то в шутку крикнул в задних рядах: "Старый Браун едет!" Мгновенно люди перерезали на мулах постромки и бросились спасаться кто куда. На территории его боятся больше всего".
"Убийство в Поттавоттоми вызвало взрыв, подобный гражданской войне. Тысячи мирных противников рабства в Канзасе теперь будут в опасности, их подвергнут различным репрессиям, а те из них, которые живут в Осоватоми, будут жертвами особенно жестокого мщения.
Последние события, очень бурные, привели к странному, чтобы не сказать, противоречивому положению: старый Джон Браун стал всеми признанным поборником аболиционизма. По мнению всех, это единственный человек, который сможет защитить рабов от террора, вызванного им самим. Один из посланных сторонников освобождения нашел стоянку старого Брауна и просил его помощи против большого отряда миссурийцев, стоящего лагерем у Блэк-Джэка.
Капитан Браун взялся командовать небольшим отрядом свободных канзасцев. На рассвете он внезапно атаковал неприятеля, разбил и рассеял миссурийцев, которыми командовал шериф Пейт. Его имя теперь овеяно славой. Сейчас к нему прибывают добровольцы, и есть сведения, что в его лагере на Мидл-Крик уже находится сто пятьдесят человек. Он укрепляет траншеи на Мидл-Крик земляными насыпями".
"Неизвестно, сколько времени сможет действовать в открытую отряд Джона Брауна... По последним сведениям, против Брауна двигается крупный отряд из Миссури под командованием Уитфилда, но в то же время сюда идут и регулярные войска, чтобы прекратить действия обеих сторон и вообще всю эту незаконную бойню. Говорят, что старый Браун поклялся не сдаваться живым..."
Корреспонденции в газетах только в малой степени отражали то, что делалось в Канзасе.
Власти сбились с ног, разыскивая Брауна. Несколько отрядов искали его одновременно в разных местах. И в то же время в умах людей постепенно укреплялась мысль, что Браун как раз такой человек, который может стать вождем канзасских аболиционистов. Молва рисовала его непреклонным и отважным и прокладывала к лагерю Брауна невидимую тропу.
Солдаты и добровольные сыщики бродили попусту, а каждый, кому действительно был нужен Браун - вождь и покровитель, - легко и просто находил его в Оттава-Крик. Легко нашел его и капитан Шор, командующий отрядом фрисойлеров из Прерия-Сити.
Шор сообщил Брауну, что у Блэк-Джэка собрался отряд миссурийцев под командой виргинца Пейта. Пейт послан изловить во что бы то ни стало Брауна. У него в отряде до трехсот человек и большой обоз, так как он только что ограбил свободный поселок Пальмиру.
Браун не медлил ни минуты. Через несколько часов его отряд был в Прерия-Сити. Там его встретили с энтузиазмом: двадцать человек бросили пахоту и, взяв ружья, последовали за брауновцами.
Вскоре на дороге им удалось заарканить трех всадников из лагеря Пейта. Браун сам допросил пленников. Он получил исчерпывающие сведения. Пейт организовал свой отряд как маленькую армию - с пехотой, кавалерией и лагерными принадлежностями. Его обозные мулы тяжело нагружены военной добычей. Сейчас отряд расположился лагерем у Блэк-Джэка, и Пейт раскинул свою великолепную шелковую палатку, которая благодаря своему пурпуровому цвету видна чуть не за пять миль.
План Брауна был четок и прост: неожиданная атака на рассвете. В ту же ночь брауновцы, оставаясь незамеченными, подошли к лагерю Пейта. Лагерь безмятежно спал. Вокруг палаток были выставлены фургоны, позади паслись стреноженные лошади и мулы.
Браун разделил своих людей на два отряда. Бойцов Шора он оставил в резерве; они должны напасть на лагерь слева, когда подымется тревога и все внимание миссурийцев обратится на первый отряд. Свой отряд Браун построил в каре. Фредерик в арьергарде сторожил коней. Все делалось быстро и бесшумно. Часовые Пейта подняли тревогу, когда брауновцы появились уже у первых палаток лагеря.
Браун приказал выстрелить по лошадям. Испуганные животные понеслись на лагерь, подминая палатки и встречных людей и ломая себе ноги об оглобли фургонов. Внезапно разбуженные, миссурийцы метались как угорелые, кричали и беспорядочно стреляли. Спросонок им казалось, что на них напало больше тысячи фрисойлеров.
Посреди хаоса и стрельбы внезапно появился всадник. Это был Фредерик, сын Брауна.
- За мной, ребята, вперед! Они сейчас сдадутся! - закричал он своим. - Отступление отрезано!
Миссурийцы окончательно растерялись. Стрельба прекратилась. От палатки Пейта замахали белым платком. Неприятель просил пощады.
Браун выстроил свой отряд, состоявший всего из восьми человек. Сейчас явятся парламентеры, нужно создать впечатление, что бойцов много. Действительно, спустя несколько минут появились два парламентера. Браун выступил им навстречу.
- Вы капитан этого отряда? - спросил он старшего из парламентеров.
- Нет, капитан остался в лагере.
- Тогда ваш товарищ останется здесь, а вы вернетесь в лагерь и пришлете капитана. Я буду разговаривать только с ним.
Приходилось повиноваться. Явился взбешенный Пейт. Это был маленький курчавый человек желчного темперамента.
- Имейте в виду, что я уполномочен правительством! - закричал он.
Но на Брауна это, по-видимому, не произвело впечатления.
- Если у вас есть предложения, говорите, - спокойно сказал он Пейту. - После я сообщу вам мои условия. Впрочем, я требую безусловной сдачи.
Пейт скользнул взглядом по бойцам, стоявшим за этим удивительным старым командиром. Восемь брауновцев заслоняли пустоту позади себя. Пейт остался в твердом убеждении, что бойцов не меньше полусотни. Когда он узнал, что перед ним Браун, тот самый Джон Браун, которого он должен был изловить, с ним чуть не сделались конвульсии. Позеленев от бешенства, он подписал условия сдачи: Пейт освобождался в обмен на двух сыновей Брауна Джона и Джезона, - его люди обменивались на сторонников свободных штатов, арестованных в Паоле.
После победы над Пейтом Брауну уже не было необходимости скрываться. Он был отныне признанным вождем канзасских аболиционистов и мог действовать в открытую. Со всех сторон к нему стекались добровольцы. У Брауна был теперь отряд, был даже устав, написанный его собственной рукой:
"Настоящим мы, подписавшиеся на последующих страницах, обязуемся служить делу свободного Канзаса под руководством и командованием Джона Брауна. Мы обязуемся перед нашим командиром своим словом и честью выполнять свой долг в качестве регулярной и добровольческой части, поддерживать права и свободу всех граждан - сторонников свободного штата Канзас".
Вот некоторые параграфы этого устава:
"Безусловно невозможным признается всякое беспорядочное отступление. Каждому рядовому и офицеру предоставляется право, в случае необходимости, предотвращать всякое отступление силой. Всякая попытка покинуть поле сражения будет считаться позорной и незаконной".
"Непристойные, грубые и богохульные разговоры безусловно воспрещены".
"Каждый офицер части будет избираться большинством (за исключением командира)".
"Попавшим в плен гарантируется возможность беспристрастного суда: никто не будет предан смертной казни без такого суда".