Кеннеди понимал, что статус холостяка будет мешать его политической карьере, но по-прежнему не хотел связывать себя узами брака. Весной 1953 года, когда ему уже исполнилось тридцать шесть, и он был серьезно увлечен Джеки, Кеннеди связался с газетой Saturday Evening Post, и они напечатали очерк о нем под выразительным названием «Молодой веселый холостяк» [88].
Как оказалось в дальнейшем, женитьба не очень изменила стиль его поведения, который Жаклин позже охарактеризовала как «яростную независимость», что подразумевало неистребимое женолюбие [89]. Джеки философски относилась к мужчинам, и, по-видимому, была готова смириться с супружеской неверностью, считая ее неизбежной (к такому печальному заключению она пришла на опыте собственного отца). Но сочетание отчужденности Джека и его невероятного донжуанства стало для нее настоящим шоком. Джеки также не ожидала, что у мужа окажутся столь серьезные проблемы со здоровьем. Сильнейшие боли в спине вынудили его согласиться на несколько тяжелых и опасных операций. В 1954 году во время одной из них он был близок к смерти. (Врачам он сказал, что лучше умереть, чем так страдать, хотя и в предыдущие, и в последующие годы продолжал жить с постоянными болями.) Операции имели лишь частичный успех, и Джек до конца жизни мучился болями в спине. Друг семьи позже вспоминал, что «после первого года замужества Джеки ходила так, словно пережила авиакатастрофу» [90]. Однако их брак не был фиктивным. Джек явно восхищался Джеки, а она была очарована им. В конечном счете, они научились принимать друг друга со всеми недостатками и разногласиями. Хотя Джек порой изменял жене, супружество сделало его более серьезным и целеустремленным [91].
Став сенатором, Кеннеди подобрал себе замечательный штат помощников, среди которых надо, прежде всего, отметить двадцатичетырехлетнего юриста Теодора Соренсена. Именно этот человек способствовал переходу молодого сенатора на более либеральные позиции. (Как-то, защищаясь от обвинений в консерватизме, Кеннеди сказал Соренсену: «Не забывайте, что в Конгресс я попал прямо из дома своего отца» [92].) Наибольшую ценность для Кеннеди представлял литературный дар Соренсена: тот умел взять несколько идей своего босса, добавить парочку своих и превратить все это в безукоризненные по стилю и убедительные по содержанию речи и статьи. Благодаря Соренсену подписанные Кеннеди статьи стали появляться в серьезных журналах, например, в Atlantic Monthly и New Republic. В них Кеннеди представал искушенным политиком, умным и преданным идеям демократии сторонником холодной войны. Но теперь он также понимал, что нужно предпринимать серьезные шаги, чтобы заслужить доверие жителей Массачусетса и, в конечном счете, всего американского народа. Соренсен помог Кеннеди сформулировать идеи относительно внутренней политики, к которой сенатор раньше не проявлял большого интереса [93].
В первые годы пребывания в Сенате Кеннеди страдал от усилившихся болей в спине и часто надолго уезжал из Вашингтона. Он не появлялся на заседаниях Конгресса более трех месяцев, и не принимал участия в голосовании по резолюции, осуждающей действия Джозефа Маккарти. Либеральные демократы, и среди них Элеонора Рузвельт, долгие годы не могли ему этого простить.
Он был в курсе событий в Сенате, общаясь с Соренсеном и другими помощниками, но в центре его внимания сейчас было совсем другое: Кеннеди писал серию биографических очерков о людях, которых он считал образцами мужества в политике и чьему примеру хотел следовать. Книга Profiles in Courage («Биографии мужественных людей») была опубликована и стала бестселлером [94]. Без сомнения, в ее написании в какой-то мере участвовал Соренсен, а может быть, и кто-то еще. Конечно же, никого не удивляет тот факт, что политики обычно пишут книги с чьей-то помощью, а потом издают их под своим именем. Но в 1957 году Кеннеди получил Пулитцеровскую премию за лучшую книгу в жанре биографии — хотя жюри, которое отбирало биографии на рассмотрение конкурсной комиссии, не рекомендовало ее. Существует несколько объяснений столь удивительного факта. Во-первых, в официальном обосновании своего решения Пулитцеровская комиссия отмечает ценность книги, которая «учит патриотическому и бескорыстному служению народу» в период, когда в обществе ощущается обеспокоенность недостатком патриотизма и преданности идеалам американской нации. Во-вторых, вездесущий Артур Крок принимал самое активное участие в судьбе книги, разрекламировав ее еще до того, как она была издана. Видимо, сыграли свою роль оба фактора. При жизни Кеннеди особых дебатов вокруг авторства книги не происходило, а успех книги способствовал поднятию престижа тридцатидевятилетнего сенатора, который еще никак не проявил себя в законотворчестве [95].