— Дядя Лоренс, ты, оказывается, дома? А Тони Крум только что заходил тебя повидать.
— Это тот довольно приятный юноша без определенных занятий?
— Да. Он хотел тебя поблагодарить.
— Боюсь, что благодарить не за что.
И быстрые черные глаза сэра Лоренса, напоминавшие глаза кулика или вальдшнепа, скептически скользнули по ней. Конечно, Динни — любимица, но и Клер, безусловно, привлекательна. Так недавно замужем и уже несчастна… Эм сообщила ему об этом, но добавила, что при ней лучше о ее браке не говорить. Что ж! Джерри Корвен! При его имени люди всегда пожимали плечами и начинались какие-то намеки. Неприятно. Но его, сэра Лоренса, это в конце концов не касается. Негромкий голос произнес за дверью:
— Сэр Джералд Корвен.
Сэр Лоренс невольно поднес палец к губам. Лакей произнес еще тише:
— Я провел его в маленькую гостиную и сказал, что пойду узнаю, дома ли леди Корвен.
Сэр Лоренс увидел, как рука Клер крепко стиснула спинку стула, возле которого она стояла.
— Ну, Клер, ты как? Дома?
Она не ответила, но ее лицо побелело и застыло. — Минутку, Блор. Я позвоню. Блор удалился.
— Так как же, детка?
— Он, должно быть, выехал следующим пароходом. Дядя, я не хочу его видеть.
— Если мы просто скажем, что тебя нет дома, он придет еще раз.
Клер вскинула голову.
— Хорошо, я к нему выйду.
Сэр Лоренс почувствовал легкую дрожь.
— Если бы ты мне сказала, что говорить, я вышел бы к нему вместо тебя.
— Спасибо, дядя, но зачем тебе возиться с этой грязью?
«Слава богу!» — подумал сэр Лоренс.
— На всякий случай я буду рядом. Желаю удачи, детка, — сказал он выходя.
Клер подошла к камину: лучше иметь звонок под рукою. Она испытывала хорошо знакомое ей ощущение, словно брала разбег для отчаянного прыжка. «Во всяком случае, он ко мне не прикоснется», — решила она и тут же услышала голос Блора:
— Сэр Джералд Корвен, миледи.
Недурно! Жене докладывают о приходе мужа! Но прислуга всегда все знает!
Даже не глядя, Клер почувствовала, где он стоит. Румянец стыда и гнева залил ее щеки. Он заворожил ее! Он сделал из нее игрушку, служившую для удовлетворения всех его капризов! Он ее…
Корвен заговорил сдержанно, но язвительно:
— Признаюсь, я ничего подобного от тебя не ожидал!
Он все тот же, аккуратный, щеголеватый, похожий на кота, с тонкогубой усмешкой и дерзкими, хищными глазами.
— Что вам нужно?
— Только тебя.
— Меня вы не получите.
— Это просто смешно!
Одно стремительное движение, и он схватил ее в объятия. Клер откинула голову и коснулась звонка.
— Отойдите, или я позвоню! — Другой рукой она заслонила свое лицо. Станьте вон там, тогда я готова с вами разговаривать, иначе вам придется уйти.
— Хорошо. Но это смешно!
— Неужели вы не понимаете, насколько это серьезно? Иначе разве я уехала бы?
— Я думал, ты просто рассердилась, и не удивительно. Очень сожалею.
— Обсуждать все это не имеет смысла. Теперь я знаю вас и не вернусь.
— Детка, я прошу у тебя прошения и даю слово, что ничего подобного не повторится.
— Какое великодушие!
— Я только проделал эксперимент. Некоторые женщины это обожают. Хотя, может быть, в ту минуту и не понимают своих ощущений.
— Вы — животное.
— А жена у меня — красавица. Брось, Клер, не глупи, не делай из нас посмешища! Можешь поставить мне любые условия.
— И верить, что вы их выполните? И потом, я не хочу такой жизни: ведь мне всего двадцать четыре года.
Улыбка сбежала с его губ.
— Понятно. Я заметил, что из этого дома вышел молодой человек. Имя и положение?
— Тони Крум. Итак?
Он отошел к окну и несколько мгновений смотрел на улицу, потом обернулся к ней.
— Но вы имеете несчастье быть моей женой.
— Как будто.
— Нет, вполне серьезно, Клер, вернись ко мне.
— Вполне серьезно — нет.
— Я занимаю определенный пост и шутить этим не могу. Посмотри на меня! — Он подошел к ней ближе. — Ты можешь считать меня чем угодно, но, во всяком случае, я не жулик и не ханжа. Я не спекулирую ни своим положением, ни святостью брака, ни всем этим вздором. Однако в моем министерстве до сих пор придают большое значение подобным вещам, и я не могу допустить, чтобы дело о разводе возбудила ты.