— Они будут говорить о теннисе, это будет приятно и полезно.
Леди Черрел удивленно взглянула на дочь, — в ее голосе прозвучали какие-то нотки, напоминавшие былую Динни.
Когда Динни узнала, что приедут и Клер и Майкл с Флер, она стала подумывать о том, не пригласить ли ей Тони Крума. В конце концов она все же решила не звать его, хоть ей и очень хотелось. Давно ли она сама переживала такую же боль? Кто-кто, а уж она понимала, до чего ему сейчас трудно.
Отец с матерью тщательно скрывали свою тревогу за нее, и это трогало Динни. Дорнфорду, конечно, давно бы пора приехать в свой округ. Как жаль, что он здесь не живет: не следует терять связи со своими избирателями. Вероятно, он приедет на машине и привезет с собою Клер; или, может быть, за ней заедут Флер и Майкл. Такими разговорами они старались скрыть свою тревогу за обеих дочерей.
Едва Динни поставила в последнюю спальню последний цветок, как к дому подошла машина; она спустилась вниз и увидела в холле Дорнфорда.
— Знаете, Динни, у Кондафорда есть душа. Может быть, это голуби на черепичной крыше или аромат старины, но душу чувствуешь сразу…
Ее рука задержалась в его руке неожиданно долго.
— Сад очень зарос. И потом этот запах… прошлогоднего сена и цветущей вербены… А может быть, крошатся деревянные оконные рамы.
— Вы прекрасно выглядите, Динни.
— Я чувствую себя хорошо, спасибо. У вас, верно, не было времени для Уимблдона [95].
— Нет. Но Клер там бывает. Она приедет прямо оттуда с молодыми Монтами.
— Вы написали, что она «нервничает». Что вы хотели этим сказать?
— Насколько я понимаю, Клер необходимо всегда быть в центре внимания, а сейчас она этого лишена.
Динни кивнула.
— Она вам ничего не говорила о Тони Круме?
— Говорила. Она сказала, смеясь, что он шарахнулся от нее, как от огня.
Динни взяла у гостя шляпу и повесила ее.
— А что с уплатой издержек? — спросила она, не поворачивая головы.
— Я специально ездил к Форсайту, но ничего от него не добился.
— А… Хотите сначала умыться или прямо пройдете к себе? Ужин в четверть девятого. А сейчас половина восьмого.
— Лучше прямо наверх.
— Вы будете теперь в другой комнате. Я покажу вам.
Она проводила его до маленькой лестницы, которая вела в «комнату священника».
— Вот ваша ванная. А теперь — сюда, наверх.
— В «комнату священника»?
— Да. Но привидений там нет. Она подошла к окну.
— Смотрите! Здесь ему ночью спускали в корзине еду. Нравится вам вид отсюда? Конечно, весной еще лучше, когда все зеленеет.
— Чудесно!
Он стоял рядом с ней, и его пальцы с такой силой сжимали край каменного подоконника, что даже суставы побелели. Волна горечи залила ей сердце. Как она мечтала когда-то стоять здесь рядом с Уилфридом! Динни прислонилась к амбразуре окна и закрыла глаза. Когда она их снова открыла, его глаза были прикованы к ее лицу, губы дрожали, руки были стиснуты за спиной.
Динни направилась к двери.
— Я скажу, чтобы принесли ваши вещи и разложили их. Ответьте мне на один вопрос: это не вы заплатили издержки?
Он вздрогнул и отрывисто засмеялся, словно его неожиданно перенесли из трагедии в комедию.
— _Я_! Нет! Мне и в голову не пришло.
— А! — отозвалась Динни. — У вас до ужина еще много времени.
И она направилась к маленькой лестнице. Поверила она ему или нет? Не все ли равно! Вопрос будет задан, и на него придется дать ответ. «Еще одну реку, еще одну реку надо переплыть». Услышав, что подошел второй автомобиль, она поспешно сбежала по лестнице.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
В эти странные два дня, когда только Майкл и Флер чувствовали себя непринужденно, Динни, гуляя с Флер по саду, вдруг получила разгадку тревожившей ее тайны.
— Эм говорила, — начала Флер, — что все вы ломаете себе голову по поводу этих издержек. По ее словам, ты подозреваешь, что уплатил Дорнфорд, и тебе не хочется быть ему обязанной.
— Конечно; это все равно как вдруг обнаружить, что ты ничего не должна своей портнихе.
— Милая моя, — продолжала Флер, — скажу тебе по секрету: деньги заплатила я. Роджер как-то у нас обедал и жаловался, что ужасно неприятно посылать такой счет людям, когда у них ничего нет, и я тогда посоветовалась с Майклом и послала Роджеру чек. Мой отец зарабатывал деньги на законах, так что это только справедливо.
Динни изумленно уставилась на нее.
— Видишь ли, — и Флер доверительно взяла ее под руку, — благодаря конвертированию займа мои облигации повысились на десять пунктов, так что даже после выплаты этих девятисот с лишним фунтов я все же на пятнадцать тысяч богаче, чем была, а облигации продолжают повышаться. Я сказала тебе только потому, что боялась, как бы это не помешало тебе решить вопрос с Дорнфордом. Скажи, ведь помешало бы?
95
Уимблдон — теннисный клуб в пригороде Уимблдон, где каждое лето происходит розыгрыш первенства по теннису.