– О, не будем об этом! – воскликнула она. – Просто мысль об этом сводит с ума своей безнадежностью. Я не должна давать приют невыполнимым мечтам! В лучшем случае они подвергнут меня танталовым мукам отвращения к своей судьбе.
– Не говори, что это безнадежно, – настаивал я. – Только смерть делает надежды бесполезными.
– Это значит, что ты добр, – сказала она. – Но ты причиняешь мне боль. Не может быть никакой надежды!
– Могу я надеяться, в таком случае, вместо тебя? Потому что, несомненно, я вижу путь: как бы незначительна ни была возможность добиться успеха, это тем не менее, путь!
Она покачала головой.
– Нет пути, – сказала она окончательно. – Не увидит меня больше Дахор!
– Дахор? – повторил я. – Кто-нибудь, к кому ты неравнодушна?
– Я неравнодушна к Дахору очень сильно, – ответила она с улыбкой, – но Дахор это не кто-нибудь. Дахор – это мой дом, страна моих предков.
– Как ты попала сюда, оставив Дахор? – спросил я. – Ты никогда не говорила мне, Валла.
– Это благодаря безжалостности Джала Хада, принца Амора, – ответила она. – Дахор и Амор – наследственные враги. Джал Хад пришел в столице Дахора переодетым, услышав рассказы об исключительной красоте, приписываемой дочери Кора Сана – джеддака Дахора. Когда он увидел ее, то исполнился решимости обладать ею. Вернувшись в Амор, он послал ко двору Кор Сана просить руки принцессы Дахора, но Кор Сан, имевший дочь, но не имевший сына, определил выдать дочь за одного из своих джедов, чтобы сын от этого союза, с кровью Кор Сана в венах, мог править народом Дахора. Поэтому предложение Джал Хада было отклонено.
Это так разъярило аморанина, что он снарядил огромный флот и послал его завоевать Дахор и силой взять то, чего не смог добиться благородным путем. Дахор в то время был в состоянии войны с Гелиумом, и все силы его были брошены на юг, кроме маленькой армии, оставленной в тылу для охраны столицы. Джал Хад, следовательно, не мог выбрать более благоприятного момента для нападения. Дахор пал, и, пока войска грабили город, Джал Хад с отборными силами грабил дворец джеддака и обыскивал его в поисках принцессы, но она не имела намерения уйти с ним в качестве принцессы Амора. С момента, когда авангард аморианского флота был замечен в небе, ей стала ясна, как и прочим в городе, цель, с которой он появился, и она использовала свой ум, чтобы расстроить эти планы.
В ее свите был косметолог, в обязанность которого входило сохранять блестящую красоту волос и кожи принцессы и готовить ее для публичных аудиенций, празднеств и ежедневного общения при дворе. Он был мастером своего дела. Он мог сотворить простую красоту и красоту лучезарную, он мог сделать безобразность приятной на вид. Она вызывала его к себе и приказывала превратить лучезарность в безобразность. И когда он кончил, никто не мог узнать в ней принцессу Дахора, так ловко работал он своими пигментами и крошечными кисточками.
Когда Джал Хад не смог найти принцессу внутри дворца и никакие угрозы и пытки не смогли вырвать признания о ее местопребывании, он приказал каждую женщину из дворца схватить и доставить в Амор, чтобы держать их заложницами, пока принцесса Дахора не сдастся и не выйдет за него замуж. Все мы, следовательно, были забраны и помещены на военный корабль, который был послан обратно в Амор. Когда корабль, сопровождаемый конвоем, покрыл около четырех или пяти хаадов, разделявших Дахор от Амор, он был замечен флотом Фандала, немедленно атаковавшим его. Конвойные корабли были выведены из строя, а тот, на котором находились мы, был захвачен. Нас доставили в Фандал для аукциона, где меня купил один из агентов Рас Тавас. Остальное ты знаешь.
– А что стало с принцессой? – спросил я.
– Возможно, она умерла – партию женщин, в которой она была, разделили в Фандале – лишь смерть могла помешать ей вернуться в Дахор. Принцесса Дахора, видимо, никогда больше не увидит свою страну.
– Но ты можешь! – вскричал я, – внезапно мне в голову пришел план действий. – Где Дахор?
– Ты пойдешь туда?
– Да!
– Ты сошел с ума, друг мой, – сказала она. – Дахор в семи тысячах восьмистах хаадах от Тунола, за одетыми в снега Артлианскими горами. Ты чужеземец, ты одинок, ты никогда не сможешь достичь его, потому что на пути лежат Тунолианские топи, дикие орды, свирепые звери и воинственные города. Ты лишь бесполезно погибнешь на первой дюжине хаадов, даже если убежишь с острова, на котором стоит лаборатория Рас Таваса; и какие причины побуждают тебя к этому бессмысленному жертвоприношению?