– Рас Тавас! – крикнул я. – Что ты сделал с 4296-Е-2631-Н? Она исчезла! Ее комната пуста, а когда я подходил к ней, то встретил Ямдора, идущего оттуда с двумя рабами. – Затем я повернулся к Ямдору и обвиняюще показал на него пальцем. – Ямдор! – вскричал я. – Что ты сделал с этой женщиной?
Оба – и Рас Тавас, и Ямдор – казалось, были неподдельно озадачены, и я поздравил себя с тем, что таким образом замел следы. Мастер хирургии заявил, что немедленно проведет расследование и сразу же прикажет обыскать все здание и остров за оградой. Ямдор отрицал, что знает что-либо о женщине, и по крайней мере сознавал искренность его протестов, не то, что Рас Тавас. Я увидел намек на подозрение в его глазах, когда он допрашивал своего телохранителя: он, очевидно, не мог вообразить мотивов для подобной изменнической акции со стороны Ямдора, который должен был быть исполнителем в похищении женщины, а результат – явное невыполнение им приказа – был налицо.
Расследование Рас Таваса не обнаружило ничего. Думаю, что по ходу дела он все стремительнее накапливал подозрения, что я могу знать об исчезновении Валлы Дайи гораздо больше, чем показывала занимаемая мною позиция. На это указывало то, что я стал замечать за собой слежку. А ведь теперь мне нужно было каждую ночь доставлять контрабандой еду Валле Дайе, когда Рас Тавас удалялся в свои апартаменты. Однажды я случайно обнаружил, что за мной следят, и, вместо того, чтобы идти в подвал, пошел в офис, где добавил некоторые наблюдения к отчету о деле, которым в тот день занимался. Возвращаясь в свое жилище, я промурлыкал несколько тактов из «Вот та…», чтобы мысль о моей беззаботности была подчеркнута. Все время, когда я находился вне своего помещения, я был уверен, что за мной наблюдают чьи-то любопытные глаза. Что делать? Валла Дайя должна иметь пищу, без нее она умрет, но если бы я последовал в ее тайное убежище с едой, она тоже умерла бы. Рас Тавас позаботился об этом.
Полночи я лежал, бодрствуя, и изнурил свой мозг в поисках решения проблемы. Казалось, был только один путь – я должен отвязаться от шпионов. Даже если я смогу сделать это один единственный раз, то окажусь в состоянии довести до конца свой план, пришедший мне на ум, а он, я думаю, был единственно возможным из всех, которые приводили, в конце концов, к воскрешению Валлы Дайи в ее собственном теле. Путь был долгим, риск огромным; но я был молод; я любил, и был поэтому крайне безрассудным, я плевал на последствия, если они касались только меня. Но я не мог рисковать слишком сильно из-за Валлы Дайи, разве что только вынужденно, под давлением обстоятельств. Ну хорошо, давление это существовало, я должен был, значит, рискнуть, даже если рисковал жизнью.
Задача была сформулирована, и я лежал без сна на шелках и мехах в темноте комнаты, ожидая, когда я смогу приступить к ее выполнению. Мое окно на третьем этаже открывалось в огромный двор, на газоне которого я сделал свой первый шаг по Барсуму. Через оконное стекло я видел Хлорус, дальний спутник Марса, ползущий тихо и неторопливо по своей небесной дороге. Он уже садился, за ним Турия, его неуловимая любовница, стрелой неслась по небесам. Через пять ксетов (около пятнадцати минут) она должна была закатиться, а затем три – три с половиной часа небеса будут темными, исключая свет звезд. В коридоре, возможно, таились бдительные глаза и уши. Я молил бога, чтобы их не оказалось в нужном мне месте, когда Турия спустится за горизонт и я, наконец, смогу повиснуть на выступе окна, а в руке моей будет веревка, сплетенная мной из вырванных шелковых нитей, пока я ждал заката лун. Один конец я прикрепил к тяжелой сорапусовой скамье, подтащив ее к самому окну. Другой конец я сбросил вниз и начал спускаться. Земные мускулы настолько были не проверены в подобных испытаниях, что я не совсем верил в то, что смогу вернуться на подоконник одним прыжком, когда кончу все дела. Я вообще-то чувствовал, что смогу, но не знал, точно ли это. Слишком многое зависело от успеха всего предприятия, чтобы рисковать там, где не было необходимости. Итак, я приготовил веревку.
Заметили ли меня, не знаю. Я должен был делать все так, как если бы никто не шпионил за мной. Менее чем через четыре часа Турия вернется, и в этот промежуток времени мне надо было добраться до Валлы Дайи, убедить ее в необходимости моего плана и, выполнив его детально, возвратиться в комнату до того, как Турия откроет меня какому-нибудь случайному наблюдателю. С собой я взял оружие, и в сердце моем обитала неуклонная решимость убить любого, кто встанет поперек дороги, как бы ни был он безвреден для выполнения моего намерения.