Тем не менее, на рубеже 1967—1968 годов фильм «Magical Mystery Tour» — если не считать предсказуемых восторгов андеграундной прессы и неожиданной похвалы в «The Guardian» — повсеместно попал под огонь критики. Большинство обозревателей пришли к единому мнению, что это не очень подходящее для нации зрелище — особенно в черно–белом варианте — во время рождественских праздников. Стоит ли говорить, что вряд ли многие досмотрели бы фильм до самого конца, если бы он был посвящен заурядным The Koobas или Los Shakers.
Леннон, у которого «Magical Mystery Tour» вызывал опасения с самого начала, предпочитал молчать, напускным равнодушием пытаясь смягчить мрачные прогнозы прессы, и не противоречил остальным, когда они говорили, что в фильме масса вещей, «которые интересно увидеть и которые интересно послушать», и что он «предназначен для широчайшей аудитории», то есть «для детей, их бабушек и дедушек, для поклонников Beatles и всех остальных».
В остальном он сохранил присущую ему прямоту, отвечая критикам с безупречной логикой, спокойствием и остроумием, которых от него ожидали. Когда музыканты группы вместе со своим окружением в феврале 1968 года поехали в теологический университет Махариши, расположенный в Ришикеш на реке Ганг, именно Леннон осознал, что в Учителе слишком много земного, и сказал ему об этом в лицо после того, как один из прихлебателей Beatles поделился с ним сплетнями о явной двуличности Вармы и о том, как он намеревался соблазнить одну из студенток, угощая ее запрещенным мясом цыпленка — совсем как коробкой шоколадных конфет. После нелицеприятного разговора с Махариши Леннон, оставшись глух к клятвам Великого Духа в своей невиновности, сразу же объявил, что они с Синтией уезжают.
Когда они вернулись в Англию, рок–н-ролл переживал второе рождение, и Beatles проявили осторожность со своим следующим хитом «Lady Madonna» в стиле Фэтса Домино. После погружения в омут самых разнообразных ощущений — глубже, чем могли себе представить обычные люди, — Леннон вынырнул на поверхность, твердо зная, что рок–н-ролл способен и лечить, и вдохновлять. Эта музыка спасала душу Леннона чаще и надежнее, чем любые проповеди викария или гуру.
Именно благодаря Джону правда об их коммерческих предприятиях после Эпштейна — в которой он и остальные музыканты очень долго не могли себе признаться — стала, наконец, очевидной. Именно он был главным поборником идеи обратиться к Аллену Клейну, одной из крупнейших акул американского музыкального бизнеса, чтобы тот навел порядок в так называемом «управляемом хаосе» их многопрофильной компании «Apple Corps», которая была основана в апреле 1968 года — в начале нового финансового года — для объединения художественных, научных и коммерческих проектов Beatles и управлялась самими музыкантами.
Некоторые из их собратьев тоже разнообразили свою деятельность — ради развлечения и выгоды. Примерами этого могут служить магазин военных регалий Криса Фарлоу в Ислингтоне, открытый на доходы от его хита «Out Of Time», занявшего первое место в чарте в 1966 году, или доля Тони Крейка в испанском ночном клубе, а также принадлежащий Дэви Джонсу из The Monkeys бутик в Нью–Йорке, или запатентованная Регом Пресли из The Troggs система рассеивания тумана. Beatles с их доходами могли позволить себе больше альтруизма. Судя по броской рекламе в газетах, они призывали людей присылать пленки со своими записями, причем благожелательно принимали опусы не только тех, кто принадлежал к их близкому кругу, но и любого, кто обращался к «Apple» за финансовой поддержкой своих проектов.
Когда официальным адресом «Apple» стал дом 3 на Сэвил–роуд, на почтальона обрушилось огромное количество почты, телефонная линия была перегружена умоляющими голосами, а от просителей не было отбоя ни днем, ни ночью, так что пришлось нанять дюжего швейцара, чтобы тот оставлял их большую часть за порогом. «Туда приходили ненормальные со всего мира», — ворчал Джордж Харрисон.