Не подозревая о реакционных тенденциях героя своего детства, Джон Леннон, символизировавший все, что Элвис ненавидел, присутствовал на одном из пышных представлений невероятно пополневшего певца в 20–тысячном зале Медисон–сквер–гарден, где «король» исполнял песни, напомнившие экс–битлу времена его юности. Однако основу репертуара Элвиса составлял кантри–поп («Kentucky Rain», «Sweet Caroline» и т. д.), а также такие внезапные проявления патриотизма, как «American Trilogy» и просто «America». Последнее, что запомнил Леннон — как и большинство остальных людей, — это ослепительное сияние его белой ковбойской шляпы.
Таким же возвращением к истокам, как и присутствие на концерте Пресли, была растущая коллекция подпольных записей Beatles — начиная с репетиций группы в 1960 году с Полом, Джорджем и Стюартом, — а также запись в 1975 году диска «Rock'n' Roll», содержание которого отражалось на его конверте фотографией Гамбурга 1961 года и словами самого музыканта: «Вам следовало бы быть там».
Выпущенный вслед за ним сингл — он поднялся до 20–го места в Соединенных Штатах и 30–го в Великобритании — представлял собой очередной вариант «Stand By Me». Так же, как и оригинал Бена И. Кинга 1961 года, исполнение Леннона выигрывало по сравнению с не очень удачными версиями конца 60–х годов Кенни Линча и Кассиуса Клея (Мохаммеда Али). 18 апреля 1975 года зрители второго канала Би–би–си «Old Grey Whistle Test» увидели Леннона перед микрофоном нью–йоркской студии во время записи песни. Ни преувеличенно дружелюбное подмигивание в камеру, ни странный напористый вокал не производили приятного впечатления.
Завершив профессиональный цикл исполнением этой и других любимых композиций, которые Beatles могли играть в период работы в Гамбурге, а также коллекцией лучших хитов под названием «Shaved Fish», Леннон взял себе годичный перерыв, чтобы прояснить горизонты внутреннего мира и разобраться в личных и профессиональных проблемах. В 1964 году на одной из пресс–конференций на вопрос о возможном уходе со сцены он ответил весьма решительно: «Кому хочется быть 80–летним битлом?» Но теперь он был почти что на полпути к этому.
Воссоединившись с Йоко — она была с ним на церемонии вручения «Грэмми» в отеле «Uris», — Джон получил, наконец, вид на жительство в США. Радость его жены была дополнена появлением их единственного ребенка, Шона, который появился на свет в результате кесарева сечения в день, когда Джону исполнилось 35 лет. Гордый отец посчитал это благоприятным моментом для продления до бесконечности своего «годичного отпуска», чтобы стать для Йоко «домашним мужем» в апартаментах, которые они купили в престижном нью–йоркском квартале Дакота. Он ощущал, что этот отход от дел представлял собой «кармическую реакцию» на катастрофу, произошедшую с поп–музыкой.
Кроме того, веселая компания друзей давно распалась. Мэл Эванс, не получивший никакого удовлетворения от своего переезда вслед за Джоном и Ринго в Калифорнию, 5 января 1976 года был застрелен полицией — после того, как некая женщина позвонила в полицейский участок и сообщила, что он угрожает ей пистолетом. Впоследствии выяснилось, что пистолет был пневматическим, и вся история стала похожа, скорее, на одну из форм самоубийства.
Смерть Мэла явилась для всех неожиданностью, но мало кого удивил последний бунт организма Кейта Муна — после стольких лет насилия над ним. 7 сентября 1978 года Кейт умер, приняв дозу алкоголя, в два раза превышавшую смертельную, и его последними словами, обращенными к подружке, были: «Отстань от меня!»
В отличие от него Гарри Нилсон, который пил не меньше Муна, после удачной женитьбы и рождения старшего сына стал первым из сумасбродной компании Санта–Моники, кто смог выбраться из этой пропасти. С художественной точки зрения он подтвердил свой талант в таких удивительных композициях, как «Easy For Me», лучшем треке альбома Ринго Старра «Goodnight Vienna», однако жил он в основном прошлыми достижениями — в частности, в лондонском Уэст–Энде была осуществлена сценическая постановка «The Point» с участием таких звезд, как бывшие члены группы Monkeys Мики Доленц и Дэви Джонс.
До окончания своего контракта с компанией RCA Нилсон продолжал выпускать по альбому в год. В 1980 году для диска «Flash Harry» ему пришлось вновь призвать знаменитых современников, среди которых был и Джон Леннон, хотя дружба их в последнее время ослабла — из–за пресловутого «дурного влияния» Йоко. И действительно, большую часть следующего десятилетия он общался лишь с узким кругом избранных, постоянно ощущая недомогание, возможно, связанное со психостимуляторами, которые были чрезвычайно распространены среди элиты «суперзвезд» в 70–х годах.