— Леди по правую сторону от старого Уилсона, — ответил Арчер. — Другая — двоюродная сестра Белинды, леди Кэт Ноллис. Некоторые считают её столь же очаровательной, как и сама Белинда, но я не разделяю этого мнения. Лэди Кэт — вдова, и если бы у вас были какие-нибудь намерения относительно неё, вы могли бы рассчитывать на успех. Она — третья дочь графа Уэнбери. Кэт была замужем за господином Сенором, про которого знали только то, что он был богат, но предусмотрительно умер год спустя после женитьбы.
— Бесспорно, она очень красива, — заметил Лоу, — так же как госпожа Уилсон. Клянусь, не могу сказать, которая из них поражает меня больше.
— Сейчас вы сумеете это решить с большим успехом, — прибавил Гарри, смеясь.
Белинда была брюнетка, с большими чёрными глазами и чёрными, как смоль, бровями, с румянцем на смуглом лице, с алыми губками и блестящими как жемчуг зубами. Чудный блеск её тёмных волос портила покрывавшая их пудра, зато она же выделяла и оттеняла её чёрные глаза, брови и жгучий цвет лица. Красота леди Кэт была иного рода. Нежно-голубые глаза, тонкая, прекрасная кожа, ясно очерченные стройной дугой брови, лоб белый, как паросский мрамор, щёки с ямочками при улыбке, белокурые локоны — вот некоторые черты её привлекательной наружности. Но эта дама обладала ещё многими другими достоинствами, на описании которых мы не можем останавливаться. Обе красавицы находились в расцвете красоты и обе (об этом не следовало даже и говорить) были безукоризненно одеты в прекрасные платья из шёлка и парчи и разукрашены вышитыми лентами, кружевами и большими бриллиантами. У обеих имелись веера, у обеих на лице были наклеены мушки[27], но ни одна, стоит с удовольствием отметить это, не помогала природе румянами или красками. Обе красавицы, двоюродные сёстры, были почти одного роста: ни одна из них не была слишком высока, обе обладали великолепной, стройной фигурой, их гибкие талии прекрасно обозначались длинными корсетами. Таковы были два создания, которые смутили даже мистера Лоу, который обыкновенно не подчинялся взглядам прелестниц. Когда эта группа приблизилась, Уилсон, выступив вперёд, торжественно представил гостя дамам. Улыбки, с которыми те приветствовали Джона, сразу рассеяли его смущение. Нежный голос леди Кэт, подобно музыке, доходил до слуха и почти тотчас проник в его сердце. Однако первой обратилась к нему Белинда:
— Мы очарованы знакомством с вами, мистер Лоу, — сказала она. — Мы слышали столько чудесных рассказов о вас от герцога Аргайльского и маркиза Твидла, которые писали моему мужу, указывая на вас как на самого выдающегося математика и финансиста.
— Мистер Лоу совсем не похож на тот образ, который я нарисовала в своём воображении, — заметила леди Кэт. — Пусть он простит меня, если я скажу, что он более смахивает на светского человека, чем на учёного.
— Вы, ваше лордство, весьма любезны, — ответил Лоу. — Я польщён, потому что, приобретя все знания, которые хотел приобрести, желаю теперь только занять положение в обществе. Но, верьте или не верьте, я много поработал.
— О, я поверю всему, что вы ни скажете мне, мистер Лоу, даже заяви вы, что проводили все дни и ночи в самых невероятных занятиях.
— Это действительно так, — ответил шотландец. — Но отныне я полагаю посвятить свои дни и ночи развлечениям.
— Рада слышать это, — заметила Белинда. — Все люди науки, которых я знала, были некрасивы, плохо воспитаны, мешковаты, неуклюжи и, прибавлю, ужасно скучны. Теперь, надеюсь, мистер Лоу не будет скучать у нас.
Леди Кэт посмотрела на неё так, как будто не могла с этим согласиться.
— Вы, думаю, много путешествовали, мистер Лоу? — вмешался Красавец Уилсон.
— Я был только в Голландии. — Жил несколько лет в Амстердаме, чтобы проследить загадочные дела большого голландского банка, и в продолжение этого времени пытался проникнуть во все его тайны.
27
Мушками называются чёрные пластырьки на щеках в виде родинок. Они имели особое значение.