Несмотря на все убеждения, мистер Норрелл отказался ехать с мистером Дролайтом смотреть Винкулюса в желтой палатке.
– А что вы думаете о Короле-вороне, мистер Норрелл? – с жаром спросила миссис Литтлуорт.
– Ничего. Я никогда о нем не думаю.
– Правда? – заметил мистер Лассельс. – Извините мою дерзость, мистер Норрелл, но это весьма необычное утверждение. Все маги в один голос заявляют, что Король-ворон – величайший из них всех! Человек, который мог, если бы только захотел, снять Мерлина с дерева, перекувырнуть и посадить обратно[13].
Мистер Норрелл ничего не ответил.
– Но ведь верно, – продолжал мистер Лассельс, – что никто из волшебников-ауреатов не мог с ним сравниться? Королевства по всем мирам, сколько бы их ни на есть[14]. Толпы рыцарей – людей и эльфов, готовых исполнить его волю. Не говоря уже о его долголетии: нас уверяют, что под конец своего трехсотвекового правления он оставался, во всяком случае внешне, юношей.
Мистер Норрелл вновь ничего не ответил.
– Или вы думаете, что истории лгут? Я часто слышал, что Короля-ворона не было или что то был не один человек, а целая череда волшебников с одинаковой внешностью. Может быть, вы тоже так думаете?
Мистер Норрелл явно предпочел бы промолчать, но прямота вопроса обязывала его ответить.
– Нет, – сказал он наконец. – Я твердо убежден, что он существовал, однако не могу назвать его влияние на английское волшебство иначе как пагубным. Он употреблял магию самого скверного свойства, и я бы хотел, чтобы и самое его имя забылось навсегда.
– А как насчет ваших волшебных слуг, сэр? – спросил мистер Лассельс. – Они видны только вам? Или другие тоже могут их видеть?
Мистер Норрелл фыркнул и ответил, что у него их нет.
– Чего нет? – изумленно воскликнула дама в алом платье.
– Вы мудры, мистер Норрелл, – сказал мистер Лассельс. – Дело «Таббс против Стархауса» стало предостережением для всех волшебников[15].
– Мистер Таббс не был волшебником, – отвечал мистер Норрелл. – Однако, будь он величайшим волшебником христианского мира, ему бы все равно не следовало стремиться к обществу эльфов. Никогда в Англии не было ничего опаснее и вреднее этой породы. Слишком многие волшебники по лени или по невежеству пренебрегали наукой и направляли все усилия на то, чтобы приобрести себе слугу-эльфа и переложить колдовство на его плечи. В истории Англии полно таких людей, и некоторые, рад заметить, наказаны по заслугам. Вспомните Бладворта[16].
Мистер Норрелл обзавелся кучей новых знакомых, однако никто не воспылал к нему искренней дружбой. В целом лондонцы нашли его весьма скучным. Он ничего не наколдовал, никого не проклял и ничего не предсказал. Однажды в доме миссис Годсден он заметил, что, кажется, скоро пойдет дождь, но пророчество не сбылось – дождь так и не пошел до следующей субботы. Он редко говорил о магии, а если и говорил, это больше напоминало урок истории, и ни у кого не хватало терпения его слушать. О волшебниках прошлого он упоминал неодобрительно, за исключением одного случая, когда с похвалой отозвался о Фрэнсисе Саттон-Гроуве[17].
– А мне казалось, сэр, – сказал мистер Лассельс, – что Фрэнсиса Саттон-Гроува читать невозможно. Я вечно слышу, что «De Generibus Artium» читать невозможно.
– О! – сказал мистер Норрелл. – Не знаю, насколько подобные труды занимают светскую публику, но полагаю, что для серьезного ученого, посвятившего себя изучению магии, Саттон-Гроув неоценим. В его книге вы найдете первую попытку обозначить те области магии, которые современный волшебник должен изучить, изложенную в перечнях и таблицах. Безусловно, классификация Саттон-Гроува во многом ошибочна, – вероятно, именно это вы имели в виду, утверждая, что его невозможно читать? Однако, на мой взгляд, нет в мире зрелища более отрадного, нежели десяток его списков. Ученый скользит по ним глазами и думает: «Это я знаю» или «Это мне еще предстоит» – и вот перед ним работа на четыре, может быть, на пять лет.
История о статуях в Йоркском соборе так приелась от частого повторения, что многие задавались вопросом, способен ли мистер Норрелл на что-либо еще. Мистер Дролайт счел себя обязанным придумать несколько свежих примеров.
15
Таббс против Стархауса: знаменитое дело, слушавшееся в Ноттингеме несколько лет назад.
Житель Ноттингема по фамилии Таббс очень хотел увидеть эльфа или фею; из-за постоянных мыслей об эльфах и феях, а также от соответствующего чтения ему втемяшилось в голову, будто его кучер – эльф.
Кучер (которого звали Джек Стархаус) был высокого роста, темноволос и отличался крайней молчаливостью, смущавшей остальных слуг, которые относили ее на счет заносчивости. Он совсем недавно поступил на службу к мистеру Таббсу; устраиваясь на работу, он сообщил, что прежде был кучером у некого мистера Брауна в месте под названием Колдмиклхилл на севере. У кучера был необыкновенный дар: все животные его любили. Лошади, когда он их запрягал, стояли смирно. Еще он умел разговаривать с кошками, причем обращался к ним каким-то особенным шепотом, а кошки сидели и внимали с видом легкой заинтересованности, словно никогда в жизни не слышали ничего более разумного и не рассчитывают услышать впредь. Кошки в доме мистера Таббса обычно вели себя с тем же важным достоинством, что и все прочие, однако у Джека Стархауса они пускались в пляс, подпрыгивали на задних лапах и скакали из стороны в сторону. Всего этого он добивался шепотом, свистом и вздохами.
Один из слуг заметил, что кошек имело бы смысл дрессировать, если бы те хоть на что-то годились. Однако в удивительных талантах Джека Стархауса не было никакого проку, и кошачьи фокусы не развлекали других слуг, а лишь приводили в еще большее замешательство.
Это ли или красивое лицо с широко расставленными глазами заставило мистера Таббса заподозрить в кучере эльфа – неизвестно; однако мистер Таббс стал тайно наводить о нем справки.
Однажды мистер Таббс вызвал Стархауса в свой кабинет и сообщил, что, по его сведениям, мистер Браун очень болен – был болен все то время, когда Стархаус у него якобы работал, – и уже много лет никуда не выезжает. Поэтому мистер Таббс хотел бы знать, зачем мистер Браун держал кучера.
Некоторое время Джек Стархаус молчал, потом признал, что никогда не служил у мистера Брауна. Он сказал, что работал в одной семье неподалеку; работал на совесть, и место было хорошее, однако другие слуги его невзлюбили, за что – неизвестно. Одна служанка наговорила на него хозяйке, и Стархауса уволили. Он сказал, что сожалеет о своей лжи, но не знал, как еще поступить.
Мистер Таббс сказал, что незачем выдумывать новую ложь. Он знает, что Стархаус – эльф, и пусть тот не боится, что хозяин его выдаст. Хозяин хочет лишь одного – говорить со Стархаусом о его сородичах.
Сперва Стархаус не понимал, к чему клонит мистер Таббс, а когда наконец понял и принялся уверять, что никакой он не эльф, а человек и англичанин, мистер Таббс ему не поверил.
После этого, что бы Стархаус ни делал, куда бы ни шел, его везде подстерегал мистер Таббс с сотнями вопросов про Страну Фей. Стархаус не выдержал и (хотя мистер Таббс всегда был очень к нему добр) уволился. Еще не найдя нового места, он сошелся в трактире с неким человеком, который посоветовал ему подать на прежнего хозяина в суд за клевету. На знаменитом процессе Джек Стархаус стал первым, кого по английским законам официально признали человеком.
Однако этот занятный эпизод имел дурные последствия как для Таббса, так и для Стархауса. Таббс за свое невинное желание увидеть эльфа стал всеобщим посмешищем. Карикатуры на него печатали в лондонских, ноттингемских и шеффилдских газетах, а соседи, с которыми он долгие годы поддерживал близкую дружбу, не желали с ним больше знаться. Тем временем Стархаус понял, что никто не хочет нанимать кучера, затеявшего тяжбу с хозяином; он вынужден был браться за самую унизительную работу и вскоре впал в нищету.
Дело «Таббс против Стархауса» интересно и тем, что показывает живучесть убеждения, будто эльфы и посейчас обитают в Англии. Многие англичане считают, что их повсюду окружают эльфы. Некоторые из них невидимы, другие притворяются христианами и могут быть в числе наших знакомых. Ученые спорят по этому вопросу много столетий, но так и не пришли к согласию.
16
Волшебный слуга явился к Саймону Бладворту по собственному почину, назвался Баклером и сказал, что хочет поступить на службу. Как знает теперь каждый английский школьник, Бладворту следовало бы с пристрастием выспросить, откуда Баклер взялся и почему пришел из Страны Фей с единственной целью поступить в услужение к третьеразрядному английскому волшебнику.
Баклер был очень искусен в разного рода магии. Дела Бладворта в маленьком шерстопрядильном городке Бредфорде-на-Эйвоне быстро пошли в гору. Лишь раз Баклер доставил ему неприятности – когда, в приступе ярости, уничтожил книжицу, принадлежавшую капеллану лорда Ловела.
Чем дольше Баклер жил у Бладворта, тем больше набирался сил, а, набравшись сил, первым делом изменил свой вид: грязные лохмотья стали парчовым платьем, ржавые ножницы, украденные у жестянщика, – мечом; пегая лисья мордочка превратилась в красивое человеческое лицо, а сам он внезапно вырос на два или три фута. Он быстро уверил миссис Бладворт и ее дочерей, что это и есть его истинное обличье, прежняя же уродливая внешность была следствием злых чар.
Однажды погожим майским утром 1310 года, когда мистер Бладворт был в отъезде, миссис Бладворт обнаружила в углу кухни высокий буфет, которого там прежде не было. На ее вопросы Баклер ответил, что буфет волшебный и это его, Баклера, рук дело. Он сказал, что ему больно видеть, как миссис Бладворт и ее дочери стирают, готовят и убираются от зари до зари, в то время как им пристало сидеть в богатых платьях на шелковых подушках и есть сладости. Ответ этот показался миссис Бладворт весьма разумным. Баклер сказал, что частенько упрекал мистера Бладворта за неспособность сделать жизнь миссис Бладворт более приятной и легкой, но хозяин его не слушал. Миссис Бладворт ответила, что ничуть не удивлена.
Баклер сказал, что если она вступит в этот шкаф, то окажется в волшебном месте, где выучит заклинания, позволяющие вмиг завершить любую работу, заставить мужа ее слушаться, явить ее прекрасной в глазах окружающих, сделать груды золота из ничего и так далее и так далее.
Миссис Бладворт спросила, много ли этих заклинаний.
Баклер отвечал, что примерно три.
Трудно ли их выучить?
О нет, ничуть.
Много ли времени это займет?
О нет, немного, она поспеет назад к обедне.
5
Король-ворон отрядил двух волшебников расследовать дело; по их письменным отчетам мы и знаем эту историю. Главной свидетельницей была Маргарет, рассказавшая, что по возвращении «мой бедный отец вошел в шкаф, дабы их выручить, как я ни молила его остаться. Больше он не возвращался».
Двумя столетиями позже доктор Мартин Пейл путешествовал по Стране Фей. В замке Джона Каблука (древнего и могущественного эльфийского принца) он обнаружил человеческое дитя лет семи-восьми. Девочка, очень бледная и заморенная, сказала, что ее зовут Анна Бладворт. Она считала, что попала в Страну Фей две недели назад. Ей поручили перемыть огромную груду грязных котлов, чем она и занималась все это время. Она сказала, что, когда домоет, сможет вернуться домой и встретиться с родителями и сестрами. Она надеялась управиться за день-два.
17