Да, теперь ферма разрушена, а большинство работников перебито, как скот. А Джонделл все равно похищен. Дюмарест взглянул на свой бокал, зажатый в окаменевшей от напряжения руке.
– Нет. Я не мог поступить по-другому.
– Что сделано, то сделано. Еще никому не удавалось повернуть время вспять. Однако должен предостеречь вас: тех, кто похитил ребенка, не назовешь слабаками. И если вы станете у них на пути, они не будут с вами церемониться. Если честно, то я не пойму, какое вам до всего этого дело? Он вам не сын, вы ничем не обязаны его семье. Никто вас не нанимал, чтобы отыскать его. Так ради чего вы готовы рисковать своей жизнью?
– Я дал слово.
– И по-вашему, этого достаточно. - Экон Батик задумчиво отхлебнул вина. - Хоть я и не сентиментален, однако способен оценить верность данному слову. Ну хорошо, я сделаю все, что в моих силах. Сегодня вечером приходите в «Дом гонга», и я пришлю туда человека, который передаст вам то, что удастся разузнать. Ему вы заплатите десять стергалов.
– А лично вам?
– Вы оставите пятьдесят стергалов человеку при входе. Еще вина?
– Нет, благодарю вас.
– Тогда да сопутствует вам удача.
– Да преисполнятся ваши дни одной лишь радостью.
Кеб доставил Дюмареста к «Кладору», и какое-то время он стоял, задрав голову и рассматривая гигантскую махину здания. Солнце ярко освещало ребристый шпиль с золоченым шаром на острие, напоминавшим огненный глаз в небе. Внутри было прохладно, и по просторным залам разносилось гулкое эхо, отражавшееся от сводчатых потолков. Секретарь музея, совсем еще молоденькая девушка с личиком, припудренным лавандовой пудрой, и блестящими от контактных линз глазками, с нескрываемым восхищением разглядывала статную фигуру Дюмареста. Когда она заметила ожоги и подпалины на его волосах, к ее восхищению добавилось еще и любопытство.
– Могу я быть чем-нибудь полезна вам, сэр?
– Да. У меня тут возникла проблема. Я пытаюсь разыскать одного человека, который работает или работал у вас. Его имя мне неизвестно, я только знаю, что одно время его ассистенткой была женщина, которую звали Макгар. Они проводили биологические исследования в области генной структуры местных форм жизни. Не могли бы вы помочь мне?
– Вряд ли, - с сожалением ответила девушка. - Мне очень жаль.
– Но ведь где-то должны сохраниться записи. Правда, с того времени прошло несколько лет, но, быть может, кто-то помнит…
– А зачем это вам?
– Видите ли, я занимаюсь изучением отклонений от единой нормы различных рас. Мне стало известно, что этот профессор обладает весьма ценной информацией и, кроме того, вполне возможно, что я и сам смогу быть полезен ему в исследованиях. Не могли бы вы справиться о нем в департаменте по персоналу?
Профессор Эшлен давно перешагнул тот рубеж, который принято считать средним возрастом. Его фигура уже начала расплываться, а голову украшала обширная лысина. Затхлый кабинет был доверху забит старыми папками, а сам профессор был облачен в заляпанный блузон, надетый поверх серой рубашки. Как только Дюмарест вошел, он приподнялся из-за стола и протянул руку.
– Возьмите ладонь, - пояснил он. - Пожмите и отпустите. Это очень древний обычай.
– Действительно, - подтвердил Дюмарест. - Он мне известен.
Ладонь профессора оказалась влажной и липкой.
– Мало кто теперь приветствует друг друга таким образом, - продолжал Эшлен. Усевшись в свое кресло, он жестом пригласил Дюмареста садиться. - Это что-то вроде небольшого теста. Если кто-то объявляет себя исследователем человеческой расы, то, как мне кажется, он обязан изучить множество различных культур и ему должно быть понятно, для чего я протянул руку.
– Но вы сами подсказали мне, что нужно делать.
– Верно, верно. Крайне неосмотрительно с моей стороны. А теперь скажите - каково первоначальное значение этого обычая?
– Очевидно, он демонстрировал миролюбивые намерения. Я показываю, что в моей руке ничего нет, и пожимаю вашу. В открытой ладони оружия не утаить.
– А как быть с другой рукой? С левой, которую не протягивают?
– Может быть, в ней за спиной прятали нож - так, на всякий случай, - сухо ответил Дюмарест - Вы помните женщину, которая когда-то работала с вами? Ее звали Макгар. Такая высокая, темноволосая, довольно стройная. Это было несколько лет назад.
– Макгар, - нахмурился Эшлен. - Так вы пришли поговорить о ней? А я так понял, что вас интересуют особенности различных рас.
– Совершенно верно. Кроме того, меня интересует теория происхождения всех рас из единого мира. Однако…