Михаил Шелест
Джони, оу-е! Или назад в СССР
Глава 1
— Женька! Женька! Очнись! Ну, пожалуйста, Джон!
Меня качало. Перед закрытыми глазами проплывали мыльные пузыри, море было ласковым и тёплым. Оно обнимало, обволакивало. Но чужой плаксивый голос раздражал. Я выплывал из тумана небытия нехотя. Почувствовав боль от ударов по щекам, я скривился, меня затошнило. Открыв глаза, увидел склонившегося надо мной Мишку и понял, что бил меня он.
— Сейчас как въ*бу! — попытался высказать я чужую мысль, но вдох не получился. Меня вдруг «вывернуло» и изо рта и носа фонтанами вылетела морская вода. Мишка ловко увернулся, а мне стало смешно, но хотелось блевать. Однако, почему-то не было сил перевернуться на бок. Я заскрёб руками по песку, задёргался, сгибаясь в животе. Чьи-то мальчишеские руки дёрнули меня за плечи, и я завалился на бок, изливая из себя остатки Тихого океана, едва не принявшего меня в свои глубины навсегда.
— Фу, бля… — наконец проговорил я, облегчённо уткнувшись лицом в песок.
Лёжа на левом боку, я выплёвывал из себя последнюю воду, песчинки, попавшие в рот, и пытался понять под Мишкины всхлипывания: «Кто я? Где я?».
То, что это мой родной город Владивосток — понятно. Но я-то что здесь делаю? Ведь уехал из него лет как двадцать назад. А сейчас должен был находиться в городе-герое Москва.
— Что, — выдавил из себя я, — случилось?
— Ты, блять, заебал, Джон. Куда ты, накуй попёрся?! Спасатель, накуй, нашёлся, — раздался грубоватый юношеский голос Славки.
То, что это был Славка, я почему-то знал точно, хотя Славку этого никогда не знал. Перевернулся на спину, благо, вода из меня уже не лилась, и увидел стоявшего справа от меня мальчишку лет пятнадцати. Да, это был Славка. Но я его раньше не знал, и в глаза его раньше не видел.
— Что случилось? — повторил я.
— Утонул ты, блять! Из-под воды вытащили! Вон, Мишка и вытащил. Спасатель ты хренов!
— Я тонул и позвал на помощь, — раздался голос слева. — Ну, не тонул… А… Уносило меня в море, а сил не было назад грести, вот и позвал на помощь. Думал писдец мне. Унесёт в море. Славка поплыл… Подгрёб и говорит: греби сам, меня тоже уносит. Вот и погребли. А тут ты… Тоже, оказывается, поплыл за мной…
— Тоже мне, — спасатель, — сказал и сплюнул себе под ноги Славка.
Мишка успокаивающе дёрнул парня за руку.
— Хули дёргаешь! — окрысился Славка и замахнулся на Мишку рукой. Пацан отскочил. Славка снова сплюнул.
— Тебя волной накрыло. И меня. Я пока барахтался, тебя нащупал. Ногу твою. Вот и вытянул из водоворота. Чуть палец тебе на ноге не открутил. Не болит?
Организм подсказал, что ступня правой ноги действительно сильно болит. Поднял ногу и посмотрел на распухший большой палец.
— Хрена себе ты меня спас! Ты же мне палец вывихнул! Как я сейчас домой пойду?
— А как бы ты с нормальным пальцем шёл? — рассмеялся кто-то ещё. Голос был наглый и тоже знакомый. — Синий утопленный Джон шёл по пляжу вон.
— Не воняй, Грек, — оборвал его Славка. — Сам-то зассал плыть?!
— А оно мне надо?! — фыркнул тот.
— Зассал, так и не воняй, пока не получил. Джон, хоть и слабак, а не зассал, а ты… Пошёл на куй!
— Да чо ты, Славян! Деловой?
Я скосил взгляд ещё правее и наконец увидел нарывающегося на писдюлину Валерку. Награда нашла героя. Славка вдруг резко дёрнулся в сторону Грека, выбросив кулак, и раздался хруст стукнувшихся друг о дружку челюстей.
— Бля-я-я! Муда-ак! — взвыл Валерка и кинулся с кулаками на Славку. Тот не сдвигаясь с места выбросил ещё пару ударов, попав точно в голову набегавшего, и Грек, заскулив, отскочил в сторону.
— Пошёл на куй, — спокойно сказал Славка. — Увижу во дворе — отпизжу!
Матерщинные излишества сразу подтвердили возникшее вдруг предположение, что я, каким-то образом, попал в свои детские годы. Матерились мальчишки, когда я учился в школе, все поголовно. Даже и не матерились вовсе, а разговаривали матом. Хотя мои родители дома так «разговаривать» себе не позволяли. И от кого, спрашивается, набрался? Улица… Да-а-а…
Я шевельнулся, делая попытку привстать, и это у меня получилось. Заодно мне удалось разглядеть своё щуплое, до безобразия, тельце. Искоса глянув на других мальцов, я понял, что моё тело самое худосочное.
— Сможешь идти? — спросил Славка.
— Нормально, — скривился я и огляделся вокруг.
Это был скалистый берег моря. Лишь небольшой участок берега на котором мы расположились, отличался от остального песком. Справа и слева на берегу и в море лежали большие и малые каменные глыбы. За кромкой пляжа метрах в тридцати возвышались крутые скалы, уходившие вверх метров на сто. В ложбине между скал метров с десяти стекал небольшой водопад.