— Талантливый, — буркнул я.
— Ха-ха! Молодец! Талантливый! Молодец! Саша покажи ему переднюю подножку на три счёта и страхуй его хорошо.
Петров взял косой захват: правой рукой за мой правый отворот, а левой рукой за правый рукав куртки.
— Раз, — сказал он и подвернул свой зад под меня.
— Два, — сказал он и скользнул своей правой ногой в сторону и чуть назад, перекрывая мой правую ногу.
— Три, — сказал он и, выпрямив свою правую ногу, подбил мою обратной стороной своего колена.
Я упал на бок, но Сашка хорошо меня подстраховал, и я не получил сильный «сотряс».
— Повторишь?
— Попробую, — пожал я плечами.
В той жизни мне не удалось поговорить с тренером по душам, но меня всю жизнь терзали подозрения, что он где-то когда-то подсмотрел методику тренировки каратистов. Я, почему и ушёл в карате, потому что, то, как давал переднюю подножку Полукаров, — была классическая шотокановская дзенкуцу дачи[4]. У Полукарова много было таких каратековских приёмов, адаптированных под самбо. То есть я пришёл из самбо в карате уже подготовленным к их стойкам. Отчего легко вписался в систему.
Взяв косой захват, произвёл бросок на «раз, два, три». Тоже подстраховал, но чуть-чуть потерял равновесие. Петров весил чуть-чуть больше меня, хотя и был самым лёгким.
— Хорошо, Дряхлов, — похвалил тренер. — А быстро сможешь?
Я смог.
— Молодец, Дряхлов! — восхитился он. — Действительно — талант. Ты у меня не тренировался?
Я похолодел. Но с непонимающим видом посмотрел на него.
— Может ты в том году приходил? Я не всех помню. Много приходит и уходит. Хотя, нет… До передней подножки мы только через год добираемся. Сначала «бедро». Можешь бедро?
— Могу.
— Делай!
Я сделал.
— А, что ещё можешь? — возбудился тренер.
— Плечо.
— Делай.
Сделал.
— Ну, брат. Со стойки слепил! Пацаны, гляньте, как он плечо со стойки делает! Покажи!
Я показал.
Плечо со стойки я делал, подворачиваясь под соперника, сильно приседая и поднимая руки вертикально вверх. Противнику ничего не оставалось делать, как перелетать через меня.
— Это, фактически, плечо с колен, но со стойки. Это чистая победа, ребята. Не моя школа. Не моя, но очень хорошая. Где тренировался-то? Сознавайся! Не мог тебя так брат натренировать дома! Не рассказывай мне сказки! Колись!
— В другом городе год тренировался, — покололся я.
— Ну, вот! — облегчённо выдохнул Полукаров. — А я уже подумал, что совсем в самбо ничего не смыслю. Но, как ты… Ты же, Дряхлов, э-э-э… хилый.
Кто-то снова засмеялся. Тренер поискал и нашёл взглядом нарушителя.
— Тридцать раз отжаться, Дёмин.
— Болел долго, — хмуро сказал я, понимая, что с такой фамилией надо накачать громадные мускулы, чтобы никто не дразнил. И то будут улыбаться несоответствию.
— Да и хрен на них, — подумал я.
— Так тебе можно заниматься? Справку возьмёшь? Смотри, у нас нагрузки большие. Выдержишь?
Я не знал, что ответить. Меня «любимого» пока на тренировке не было, а как появится? Правда, весовые категории у нас разные. Женька вряд ли дотянет до тяжёлого веса даже к взрослому состоянию. Даже если будет питаться по первому разряду, а не супом с макаронными изделиями «звёздочка». Тфу, гадость! А ведь и я в своём детстве ел супы из пакетов. А теперь не идёт, что-то.
— И что делать? — билась мысль. — Я ведь и сейчас не собирался выступать на Олимпиаде. Предавать хорошего человека второй раз? Не знаю, как выдержало его сердце, а моё в этом теле, точно не выдержит.
— Наверное, — промямлил я.
— Во-о-от. Молодец. Врачам виднее. Снимай куртку и ступай. Получай справку и приходи с родителем. Или заявление от них приноси. Всё! Ступай! Мы и так много времени потеряли!
Полукаров похлопал в ладоши.
— Работаем! Работаем!
Я облегчённо выдохнул, снял не успевшую сильно промокнуть куртку, обулся и вышел из зала, аккуратно прикрыв дверь. Сюда я возвращаться не планировал.
Пройдя по коридору, встал на распутье. Идти на бокс, не идти? Может потом? Что-то я подустал сегодня.
— Чего стоишь? — спросил вахтёр. — Не взяли? Хилый ты больно! Пднакачаться тебе надо. На самбо сила нужна. Ты, вон, на бокс попробуй. Там тоже сила нужна, но главное в боксе — ноги и скорость удара. Я сам боксом занимался и был лёгким, как ты. После войны все лёгкими были. Кхе-кхе… А удар поставил, так кабаны падали. Пойдёшь на танцульки, выберешь покрупнее… Кхе-кхе… Гривенник в руке зажмёшь, чтобы пальцы не сломать, хрясь ему в челюсть. Но всё по чесноку. Один на один. Иди-иди. Александрыч крутой мужик. Тяжело у него пацанам. Он из них все соки выжимает. Юдин, он попроще мужик.