— Во-о-о, — подумал я. — Это уже прогресс. В моё время в семьдесят восьмом только думали переходить на терминалы.
— Отлично, — покивал я головой. — Вот и тут сделаем что-то типа такого же. Поставим сервера, протянем локальные сети МГУ, соеденим их с Академсетью. А потом выйдем на зарубежные центры. Читал в постановлении: «обеспечить Фонду возможность автоматизированного обмена информацией с зарубежными сетями ЭВМ и банками данных»? Хочешь этим занятся?
— Конечно хочу!
— Ну, вот! Собирай команду! Зачтётся вам как дипломная работа.
— Я на четвёртом курсе ещё.
— Ну, тогда как курсовая работа. Придётся писать коммуникативные программы. Мои компьютеры чуть-чуть другие, нежели машины, что стоят в вашей лаборатории. Компьютерную лабораторию сделаем. У каждого на столе будет стоять персональный компьютер. Круто?
— Здорово! Когда начинать?
— Думаю, что дня через три. Завтра получу оборудование. Мне ещё с вашим руководством поговорить надо, а мы ещё и не познакомились даже. Ха-ха…
Пиво допили через полчаса и студенты, отягощённые пенным напитком и арахисом, попрощавшись, побрели из Большого зала. Закрыв его, я, имея в руках большой плед, отправился в кабинет директора театра, где имелся старенький, видевший, вероятно, многое, диванчик. Накинув на него плед я прилёг и с удовольствием проспал до того момента пока не позвонил телефон.
На удивление я был бодр. Пиво никак не отразилось на моём лице, которое я, как только поднял голову с диванного подлокотника, сразу увидел в большом зеркале. Видимо директор был женщиной, — подумал я. — Или что-то типа этого… Кхе-кхе…
«Кхе-кхе» я уже сказал вслух, поднял трубку с аппарата и приложил к уху.
— Слушаю! — сказал я.
— Товарищ Делаваль, здравствуйте. Это приёмная ректора Московского Государственного Университета.
Девушка, произносила слова раздельно и получалось именно с большой буквы.
— Очень хорошо! И?
— Э-э-э…
Девушка «зависла».
— Лапушка, я вас слушаю, — нежно произнёс я слегка охрипшим от утреннего ора битловских песен голосом.
— Анатолий Алексеевич хотел бы встретиться с вами, товарищ Делаваль.
— Конечно-конечно, — так же нежно произнёс я, добавляя французский акцент. — А правильно понимаю, что Анатолий Алексеевич — это ректор Московского Государственного Университета.
Я так же выделил каждое слово в названии ВУЗа.
— Правильно поняли. Когда вам будет удобно?
Мне вдруг показалось, что в трубке, кроме девичьего взволнованного, присутствует и тяжёлое мужское дыхание. Поняв, что это точно не «гэбня», я улыбнулся.
— Тогда, когда удобно Анатолию Алексеевичу.
— Прекрасно! Тогда можно сейчас. Вы же у себя в Театре?
— Да. Я в театре, — подтвердил я, не став ерничать, типа: «а куда вы звоните?»
— Знаете где кабинет?
Я знал где кабинет ещё по своей прошлой жизни.
— Найду.
— Ждём.
Я поднялся с дивана и прокрался в большой зал, где переоделся в тёмно-синий классический костюм, белую рубашку с тёмно-бордовым галстуком «хэнд мэйд», темно-синие Германские туфли «Саламандер» и носки той же фирмы. Взял фирменый бумажный пакет какого-то Французского бутика с заготовленным подарком, надел классическое тёмно-бордовое пальто с синим шёлковым шарфом, такого же цвета шляпу и отправился в резиденцию руководителя МГУ.
Встретившаяся мне по пути директор Дворца культуры так и осталась стоять с раскрытым ртом. Я, понимая, её состояние, только приветливо улыбнулся.
— Ничего, привыкнут, — подумал и вздохнул я, отметив, каким взглядом она проводила мой пакет с фирменой французской надписью. Да-а-а… Ну, ничего-ничего. Пройдёт.
Сдав на вахте ключ обомлевшей от моего вида вахтёрше, широко шагая по асфальтовым дорожкам, отправился в административный корпус. Пройдя с помоьщю пропуска вахту, поднялся на лифте на десятыый этаж и нашёл приёмную ректора. Вошёл. Встретился взглядом с глазами секретаря, миловидной брюнетки лет тридцати с коротким «каре» на голове.
— Здравствуйте! Я Пьер Делаваль.
— О! Очень приятно! — сказала она.
— А так? — спросил я, вытаскивая и кладя на стол блок американской фруктовой жевательной резинки.
— Так ещё приятнее, — сказала с широкой улыбкой девушка. — Раздевайтесь.