— О, нет, нет, нет! — вмешался Шерер. — Я хочу осмотреть эту штуку при дневном свете, прежде чем кто-нибудь её разрежет, и посмотреть, поведает ли она нам о том, где мы находимся. Вы можете подать её к завтраку, когда я закончу работу.
— Полагаю, вы правы, Эмиль, — признал он. — Мы, может быть, и проголодались, но нам ещё далеко до голода. Наука может встать на первое место — но оставьте мне кусочек.
Позже, прислонившись спиной к дереву, он обводил взглядом поляну. Шерер сидел на корточках у костра, сосредоточенно изучая рукопись знаменитой работы Блоджетта. Фрэнкот рассказывал школьным учительницам о времени, когда он почти заполучил контракт с MGM[4]. Годы оставили свои следы на профессиональном танцоре, подумал Бриджер, хотя он всё ещё сохранял подобие молодости — эти сухие, нервные черты лица он оживлял с помощью грима перед тем, как выйти на сцену. Должно быть, сводить концы с концами в тесных помещениях ночного клуба труднее, чем на сцене мюзик-холла. Химику стало немного жаль его. Слава Богу, морщины и седые волосы не были помехой в науке — скорее они считались преимуществом. Сколько мне лет? Тридцать шесть? К сожалению, седых волос ещё нет.
Макдональд и Туми сидели особняком. Бриджер уловил обрывок монолога водителя автобуса:
— Да, моя жена тоже заставляет меня их есть. Скажи, Мак, у тебя ещё сигареты? Я все свои выкурил; не подумал оставить про запас… — Паккард разговаривал с некоторыми танцовщицами со своим вкрадчивым дружелюбием. Бриджер подумал, что тот сильно возмутился бы, если бы услышал, как сильно он похож на Троцкого — со своими подстриженными волосами и бакенбардами…
Он проснулся от крика Фрэнкота и приподнялся. Все остальные разошлись по своим кроватям, если их можно было так назвать; танцор, сидевший на корточках у тлеющих углей костра, выполнял роль первого часового.
— Там! — дрожащим голосом сказал он, указывая в темноту. — Глаза! Они пропали, когда я закричал.
За пределами мерцающего круга света, распространявшегося от костра, тьма оставалась непроницаемой. Поднятые головы одна за другой опускались обратно. Затем тишину нарушил резкий шепот Барнса:
— А, чёрт возьми, ты прав! Взгляните на них!
Два шара жёлто-зелёного огня появились среди деревьев. Когда Бриджер посмотрел в ту сторону, появилась ещё одна пара, а затем ещё одна. Фрэнкот вскочил на ноги и швырнул в темноту ветку от дерева. Глаза моргнули, но через мгновенье снова вернулись, возобновив свой безмолвный дозор. Бриджер подумал, что, внимательно прислушавшись, он мог бы уловить негромкий треск веток под крадущимися ногами и слабый шорох сухих листьев. По его спине пробежал холодок, и он поправил пальто на плечах. Долгое время он сидел и наблюдал, как глаза приходят и уходят в темноту. Однако эти посетители не казались враждебными, поэтому через некоторое время Бриджер снова задремал.
Когда он проснулся, то пролежал ещё несколько минут с закрытыми глазами. У него был чертовски ужасный сон — о том, что он потерялся в первобытном лесу с полным автобусом разнообразных людей. Никто не знал, как они там оказались, и все выбрали его председателем. У-ф-ф… Кровать этим утром выглядела гораздо тверже. Он медленно открыл глаза.
Это был не сон. Пестрые ветви огромных сосен дугой изгибались над полянкой, разбросанные тут и там люди прижимались друг к другу, стараясь согреться, или скрючивались в поисках удобного положения. Почти все ещё спали. Шерер сидел на корточках у пепла, оставшегося от костра, задумчиво разрезая тушку жертвы летучей мыши своим перочинным ножиком и делая заметки на обратной стороне конверта. Он поднял глаза, когда химик неуклюже поднялся на ноги.
— О, здравствуйте, Хенли. Похоже у нас тут переросший представитель Geomyidae — по-вашему сусликов — с изменениями, указывающими, вероятно, на поедание коры и отказ от нор. Если вы подождёте минутку, пока я вскрою желудок — ах, кора, ну конечно! Не спрашивайте меня, почему суслик должен вырасти размером с рысь и жить в лесу, потому что я не знаю; но он должен был довольно плотно питаться. Как только я сдеру шкуру, вы сможете над ним поработать — или над ней, надо добавить.
Запах жареного мяса вскоре отвлёк всех от отдыха, растирания больных мышц, поисков сменной одежды и вычесывания мёртвых листьев и иголок из волос и бород. Путешественники без особых колебаний набросились на сочные куски мяса, которые Бриджер и Шерер нарубили с насаженной на вертел тушки. Ребёнок Ааронсонов взбунтовался, увидев непривычную пишу, и когда мать попыталась его урезонить, он поднял такой крик, что Морелли сказал:
4
«Metro-Goldwyn-Mayer» (сокр. «MGM», произносится эм-джи-эм) — американская компания, специализирующаяся на производстве и прокате кино- и видеопродукции. С 1924 по 1942 годы — безоговорочный лидер голливудской киноиндустрии.