— Не сложилось.
— Черт! Жаль. С кем теперь я буду болтать по субботам?
— А ты не болтай, а работай, — смеюсь я, и он тоже смеется.
Беру ручку с его приборной панели и пишу свой электронный адрес на клочке картона. В машине Сантьяго полно разных оберток от фастфуда.
— Пиши мне, — вручаю я ему записку.
— У меня нет электронной почты, — печально признается он, разглядывая мою писанину.
— Да ладно!
Он пожимает плечами.
Смеюсь.
— Ты ведь знаешь, что это бесплатно?
— Ладно, тогда заведу себе ящик, — соглашается он, но что-то подсказывает: письма от него не дождешься.
Внезапно слышу рев мотора. У меня перехватывает дыхание, когда Джонни выезжает из ворот на своем черном хромированном байке, сверкающем на ярком солнце.
— До встречи. — Сантьяго бросает на меня выразительный взгляд, потом смотрит на Джонни и проезжает в открытые ворота.
Джонни снимает шлем.
— Куда собралась?
— Я уезжаю, Джонни. — Стараюсь, чтобы голос звучал ровно.
— Вот так просто?
— Вот так просто.
Молча глядим друг на друга какое-то время. Смутно осознаю, что Дейви ждет меня в машине.
Джонни коротко кивает.
— Ладно, пока.
Вновь надев шлем, он давит на газ и уносится прочь, оставляя за собой пыльный след.
Не знаю, чего я ожидала. Чтобы он не позволил мне уехать, умолял остаться, сказал, что совершил ошибку?
Нет, в конце концов, из нас двоих именно Джонни оборвал связующие нити.
Позже на борту самолета гляжу в иллюминатор, пытаясь не расплакаться. Я продержалась на этой работе всего полгода — даже меньше, чем Паола — и теперь возвращаюсь домой с поджатым хвостом.
Печаль давит на сердце тяжелым безмолвным грузом. Крепко скрещиваю руки и прижимаю их к груди, но боль не проходит. Меня словно расплющивает, и никто не в силах снять с меня этот гнет. Некому излить душу. О нас с Джонни знает только Кристиан, и я чувствую себя бесконечно одинокой.
Глава 30
— Мама говорит, ты потеряла работу.
— Я не потеряла работу, а уволилась, — терпеливо разъясняю я сестре по телефону.
Я сижу в квартире Бесс на диване, на котором сплю последний месяц. Серена отсутствовала первые две недели, однако теперь вернулась и стало тесновато. Надо бы подыскать другое жилье, но я пока не в силах себя на это подвигнуть.
Насмотревшись дневных телепередач и приговорив несколько пачек мармеладок, неделю назад я все-таки оторвала задницу от дивана и нашла работу. Первым делом позвонила Мари, бывшей начальнице. Пару минут она пела дифирамбы своему замечательному новому ассистенту — что, признаться, никак не повлияло на мою самооценку. Когда мне, в конце концов, удалось вставить слово и сообщить ей, что я осталась без работы, она виновато замолчала.
— А знаешь? — стараясь помочь, наконец сказала она. — Я только что закончила заказ владельца закрытого клуба в Сохо. Он упоминал, что набирает персонал. Если хочешь, могу дать его номер.
Мари решила, что речь шла об офисных работниках, однако когда оказалось, что ему требуются официантки, я подумала: «А почему бы и нет?». Мне до смерти надоело без конца нянчиться с одним человеком. Да, официантки нянчатся с кучей людей, но тут хотя бы нет ничего личного. Клиенты приходят, оставляют чаевые и уходят, и такой расклад мне по душе.
— Не верится, что ты совсем мне не звонила! — жалуется Сьюзен.
— Ну, ты тоже мне не звонила! — парирую я.
— Не хотела тебя дергать. Мама все время повторяла, что ты очень занята.
— Я была занята, — признаю я. — Зато сейчас можем поболтать. Чем ты занималась?
— Почему ты потеряла работу? — спрашивает сестра, возвращаясь к Джонни.
— Просто не сложилось, — отвечаю я.
— Да ладно, расскажи, что произошло…
— Сьюзен, я не смогла бы тебе рассказать, даже если бы захотела. Я подписала договор о неразглашении.
И кто меня за язык тянул? Теперь сестра теряется в догадках и несколько минут выпытывает подробности.
— Тони злится, ведь ты так и не прислала ему диск с автографом, — наконец переключается она, имея в виду своего надоедливого мужа.
— Я не знала, что Тони хочет диск с автографом, — вздыхаю я.
— Знала бы, если бы позвонила…
Снова-здорово. О да, нет места лучше дома.
Средства массовой информации ни словом не упоминали о Джонни. Он вел себя на удивление тихо. Небось отсиживался дома, занимаясь сексом с Лолой. От этой мысли меня передергивает.
Мне не дает покоя, что я не могу быть откровенной с Бесс. Поначалу она относилась ко мне с прохладцей. По правде говоря, она по-прежнему держится отчужденно, и я не представляю, как мы это преодолеем.