«Заикающийся, запинающийся, дрожащий, словно его хватил паралич, — передавал на следующий день репортер слова Гувера, — этот человек, которого называли „врагом общества номер один“, скорчился от страха, показывая, какая он на самом деле трусливая крыса».
Карпис не оказал никакого сопротивления. Он поднял руки и вышел из машины. «Наденьте-ка на него наручники, ребята», — сказал Гувер.[493]
Эта история, которую Гувер на следующий день поведал журналистам, явно содержит ложные детали. Например, Гувер утверждал, что в момент ареста Карписа в машине находилась и Конни Моррис. «Мы взяли всех троих сразу, после того как они сели в машину, — рассказывал Гувер Ассошиэйтед Пресс. — Хантер и женщина вышли из машины с поднятыми руками».[494]
Одно из возможных объяснений путаницы в рассказе Гувера было дано в 1971 году, когда Карпис опубликовал автобиографию. По его словам, в момент ареста Гувера поблизости видно не было. Сам Карпис не тянулся ни к какой винтовке на заднем сиденье, поскольку машина была двухместная — без всякого заднего сиденья. Агент из машины, загородившей им путь (по всей видимости, Коннелли), выпрыгнул на дорогу и направил на него пистолет. «Спокойно, Карпис! — рявкнул агент. — Держи руки на руле, как держишь».[495] По словам Карписа, только после того, как он сдался, один из агентов стал кричать: «Шеф, мы его взяли!» И вот тогда, как утверждает Карпис, из-за угла дома появился Гувер, чтобы помочь его арестовать.
«История Гувера-героя — ложь, — писал Карпис. — Он вовсе не возглавлял захват. Он ждал, пока ему не скажут, что путь свободен. Только тогда он вышел, чтобы пожать плоды славы».
Реакцию Гувера на эти обвинения легко предсказать. В записи, сделанной на книге Карписа, — последнем из сотен комментариев о ходе Войны с преступностью, которые он оставлял раньше на полях докладов, — Гувер написал: «Карпис и/или его соавтор, должно быть, накурились марихуаны».
Документы ФБР — и это, наверное, неудивительно — показывают, что гуверовская версия была ближе к истине. Как доклад об аресте, написанный Коннелли, так и запись помощника директора, запротоколировавшего разговор со своим шефом, состоявшийся следующим утром, не оставляют сомнений, что Гувер действительно был в группе захвата, а вовсе не прятался за углом. Но ни в одном из этих источников и ни в одном другом документе в огромном деле банды Баркеров ничего не говорится о том, что Гувер подходил к машине Карписа, а тем более что он хватал бандита за шиворот.[496] Согласно архивным материалам, арест произвели Коннелли и Кларенс Хёрт, а Гувер почти в ту же секунду подъехал на второй машине. В конце концов, так ли все это важно?
На следующий день на первой странице «Нью-Йорк таймс» красовался заголовок «Карпис пойман в Новом Орлеане самим Гувером».[497]
Как бы то ни было, Карпис и Хантер не оказали сопротивления. Через несколько минут на улице стала собираться толпа. Люди высовывались из окон домов, пытаясь разглядеть, из-за чего там началась такая суматоха. Ни у кого из агентов не оказалось с собой наручников, и потому один из них снял галстук и связал им запястья Карписа. Бандита посадили в машину и повезли в отделение ФБР. За рулем был Кларенс Хёрт, и он заблудился в незнакомом городе.
— Кто-нибудь знает, где тут почтамт? — спросил он.
— Я могу показать, — ответил Карпис.
— А ты-то откуда знаешь? — удивился Клайд Толсон, который сидел на заднем сиденье с Гувером.
— А мы его ограбить собирались, — ответил Карпис.[498]
Они кружили еще минут двадцать, прежде чем добрались до здания почтамта, где находилось и отделение ФБР. Карписа заперли в клетку.
Это был триумф Гувера. Если не принимать в расчет отдельных критиков в конгрессе, реакция общества оказалась единой. Арест Карписа окончательно закрепил за Гувером статус национального героя, которого чествовали в кинохронике, фильмах и комиксах. Лучи славы падали на него одного — не на ошельмованного Мэлвина Пёрвиса, не на забытого всеми Гомера Каммингса и уж в любом случае не на безымянных агентов ФБР, которые рисковали жизнями, а иногда и отдавали их для того, чтобы покончить с Джоном Диллинджером, Красавчиком Флойдом, Малышом Нельсоном, Автоматом Келли, Фредом Баркером и Элвином Карписом. Отныне ФБР стало главной американской общенациональной полицейской силой, тем бюро, которое представлялось Гуверу в мечтах, — организацией, мощные ресурсы которой превратят ее директора в ключевую фигуру американского правительства на целых четыре десятилетия. Через три года после начала — смерти пяти человек на привокзальной парковке в Канзас-Сити — Война с преступностью была окончена.[499]
496
Архивы ФБР подтверждают слова Гувера о том, что на заднем сиденье была винтовка. Перечень вещей, захваченных в машине Карписа, включает два кольта 45-го калибра, две наплечные кобуры, охотничий нож, коробку с рыболовными снастями, а также винтовку Ремингтона 22-го калибра.
497
Ключевая роль, которую сыграли в аресте Карписа почтовые инспекторы, так и не была раскрыта.
499
Гарри Кэмпбелл и Сэм Кокер были арестованы на следующей неделе в Толедо. Агенты проверяли документы о пребывании Кокера в больнице осенью прошлого года и обнаружили свидетельства того, что у него был роман с медсестрой из Толедо. Эта девушка, не знавшая, кто ее возлюбленный, вывела агентов и на Кокера, и на Кэмпбелла. Гувер принял личное участие и в этом аресте.