Девушки разделяли его недоумение, но вот только школьники могли помешать мне действовать максимально эффективно, так как придется переживать не только о своей шкуре, но еще и об их целостности и сохранности.
— Ваня, это вообще-то скорее всего за тобой. — Заметил я ему. — Поэтому, пожалуйста, поднимись с девушками наверх и охраняй их там. А этих я задержу, до прибытия подмоги, если они сюда прорвутся.
На этот раз пухляш не стал со мной спорить. Что порадовало, девушки тоже послушно отправились наверх, чем принесли мне небольшой вздох облегчения.
На улице тем временем, стрельба сместилась уже вплотную к нашему домику и несколько пуль уже успело разбить окна, врезавшись в стену. Осторожно выглянув наружу, я увидел что последний, оставшийся в живых охранник, подбежал к двери и начал в нее стучать. Я тут же открыл ему двери и втянув внутрь, захлопнул ее. По ней тут же защелкали врезавшиеся свинцовые осы.
— Вы как? — Спросил я у него, осматривая раненого защитника.
— Жить буду. — Сквозь зубы ответил он, прижимая рану на руке.
— Давайте наверх, девушки окажут вам первую помощь. — Сказал я ему, отбирая пистолет.
— Нет, я должен остаться. — Возразил он, не желая расставаться с оружием и вырывая его из моих рук.
Черт! Только еще препирательств мне тут не хватало.
— Вань, здесь раненый охранник, помогите ему. — Позвал я ребят, сам тем временем замерев слева от двери.
Как раз, когда Чун поволок раненого наверх, раздался совсем близкий выстрел, сбивший замок с двери. От сильного удара она отлетела в сторону, открывая нападающим дорогу, вот только первого же сунувшегося противника ждал удар кочергой в голову.
Схватив оглушенного противника, я развернул его к себе спиной и выхватив пистолет из его кобуры, оттолкнул к остальным врагам, что уже собирались проходить внутрь, при этом приводя трофейное оружие в боевое положение и посылая вдогонку врагу пулю.
Сразу после этого, я вернулся в дом, спрятавшись за стеной. Вовремя. Несколько очередей перечеркнули место где я только что стоял. Вот только следом за пулями в дом влетела граната.
— Твою ж мать! — Ругнулся я, отпрыгивая подальше и плашмя падая на пол.
Раздался взрыв и осколки изрешетили окружающее их пространство. От громкого звука заложило уши. Перевернувшись на спину, я выстрелил сперва в ногу, а затем и в голову противнику, который только что вошел в дом, после чего перекатился прячась за диваном, от очереди его товарища. Быстро выглянув я навскидку послал две пули по направлению последнего врага. Жаль только оба выстрела ушли в молоко.
Помня, что движение это жизнь, я рванул в сторону и оттолкнувшись от пола, прыгнул чуть в сторону, успев три раза нажать на курок в полете. Первая пуля оцарапала оппоненту руку, вторая попала в шею, а третья застряла в его бронежилете. Упав на пол, меня скрутил приступ боли во все еще не заживших ребрах, да такой что в глазах потемнело. Правда это не помешало мне по памяти разрядить остаток магазина, до глухого щелчка затвора.
Перекатившись, я с трудом поднялся на ноги и подойдя к убитым, сменил магазин в пистолете и отобрал один из автоматов, которым они были вооружены, забрав себе еще три обоймы, после чего привалился к стене слева от двери. Рассовав обоймы по карманам, я заткнул пистолет сзади за ремень и осторожно выглянул на улицу. Еще одна группа нападающих, теснящая охрану приближалась к нашему дому.
Встав на колено я прицелился и взяв небольшое упреждение, начал стрелять по врагам короткими очередями. Первая тройка патронов ушла в молоко, а вот вторая смогла ранить врага, после чего кто-то из охраны его добил. Я перевел прицел на следующего противника, но в этот момент у меня над головой, выбивая щепки, врезалось несколько пуль, заставляя вернуться в дом и выглянуть уже сквозь разбитое окно. Снова три тройки пуль улетели во врагов, но на этот раз одна из них угодила в голову оппонента, превращая его лицо в фарш.
Один из охранников ранил нападающего, что укрывался у бассейна с горячим источником, в ногу, тот запнулся и тут же словил посланную мной пулю своей головой. Оставшихся двух буквально расстреляли с трех сторон бойцы охраны онсена.
Я облегченно выдохнул и присев у двери, осторожно выглянул наружу, но больше врагов видно не было. Да и стрельба наконец-то стала стихать. Изредка можно было услышать далекий звук выстрела.
— Можно спускаться. — Крикнул я своим и кряхтя поднялся на ноги, после чего вернулся в зал, где мы до этого сидели у камина.
Большая часть первого этажа была буквально разнесена. Повсюду виднелись следы пуль и осколков взорвавшейся гранаты. Окна все разбиты, так что на пол был щедро посыпан осколками стекла, большая часть бутылок разбита, видимо когда один из нападающих выпустить в меня в общей сложности пол рожка. Открыв чудом не разбившуюся, но со следами пуль, стеклянную дверцу бара я с неудовольствием увидел, что три бутылки виски были разбиты, целой оставалась только бутылка пятизвездочного коньяка. Привередничать я не стал и положив на стойку бара автомат, подхватил бутылку алкоголя и чудом уцелевший коньячный бокал, после чего плеснул себе янтарной жидкости в тару и подхватив оружие, сел в кресло, так чтобы держать под контролем вход в здание.