Завершая тему песни "Чайковский", нельзя не упомянуть об одном курьезном эпизоде. Когда в январе 1956 года Айра приехал на московскую премьеру "Порги и Бесс", он и Ли имели возможность встретиться с известным советским композитором Рейнгольдом Глиэром. Ли через переводчика сообщила Глиэру, что Айра написал песню, в которой упоминается его, Глиэра, имя, не сказав, однако, о том, что это лишь одно из сорока девяти русских имен, которые пробарабаниваются исполнителем со скоростью пулеметной очереди. Глиэр был явно в восторге от того, что американский поэт-песенник упомянул его имя в популярном мюзикле, и рассыпался в благодарностях. Однако Айру этот эпизод не столько позабавил, сколько смутил, так как он не мог избавиться от неприятного ощущения, что было совершено некое, пусть и невинное, надувательство по отношению к почтенному и прославленному композитору, автору знаменитого балета "Красный цветок" и часто исполняемой симфонии "Илья Муромец".
Следующей работой Айры (1945) стал "Флорентийский смутьян" (The Firebrand of Florence) — музыкальная комедия, являющаяся обработкой знаменитой бродвейской комедии Эдвина Джастуса Мейера, повествующей о любовных похождениях Бенвенуто Челлини. Как и в мюзикле "Леди в темноте", музыку написал Курт Вайль, а текст песен был задуман как неотъемлемая часть либретто, в целом связанная с развитием сюжета и характером персонажей. Большинство рецензентов сочли мюзикл скучным. Очевидно, зрители были такого же мнения, так как "Флорентийский смутьян" выдержал всего сорок три представления. Но каковы бы ни были причины, превратившие веселую комедию в заурядный мюзикл, Айра, без сомнения, был тут ни при чем. Слова его песен переливались всеми цветами радуги, в отличие от, к сожалению, безликих и серых других компонентов спектакля. В качестве примера можно привести следующие строки, принадлежащие покровителю искусств Алессандро Мудрому:
(При этих словах благодарное население восклицает хором:)
Или текст песни "Не пой баллады мне" (Sing Me Not a Ballad), в которой герцогиня Флорентийская выступает с откровенными признаниями:
За "Флорентийским смутьяном" последовал мюзикл "Парк-авеню" (Park Avenue) на либретто Джорджа С. Кауфмана и Наннелли Джонсона и музыку Артура Шварца. "Парк-авеню" имел несколько больший успех, чем "Флорентийский смутьян", однако семьдесят два представления — это отнюдь не та цифра, которая может заставить вкладчиков петь восторженную осанну спектаклю. Единственным утешением для потратившейся на билеты публики были некоторые песни мюзикла. К числу песен, выигравших благодаря виртуозному мастерству и лукавому жалящему юмору Айры, можно отнести номер "Жениться, что может быть лучше для человека" (There’s Nothing Like Marriage for People), в рефрене которого звучит диалог между мужем и женой, в то время как к ним присоединяется хор неоднократно разведенных представителей светского общества; песню "Если можешь, то не будь женщиной" (Don’t Be a Woman You Сап) ("Если уж родилась женщиной, приходится быть ею/Но часто думаешь, стоит ли игра свеч?"); а также песню "Мой пасынок" (Му Son-in-Law).
Другие работы Айра Гершвин сделал для кино. Именно с кино, точнее с песни, прозвучавшей в фильме "Давным давно и далеко отсюда" (Long Ago and Far Away), связан один из самых крупных успехов его творчества (с точки зрения доходов, полученных от публикации нот с текстами песен и количества выпущенных пластинок). Это была одна из нескольких песен, написанных Джеромом Керном для фильма, Девушка с обложки" (Cover Girl), названная в качестве кандидата на премию "Оскар". Такой же чести позднее удостоилась еще одна песня Айры "Человек, который ушел" (The Man that Got Away) на музыку Харолда Арлена, столь памятная миллионам кинозрителей в исполнении Джуди Гарланд в фильме 1954 года "Родилась звезда" (A Star Is Bom). В репертуаре певицы эта песня заняла второе место после знаменитой "Над радугой" (Over the Rainbow) из фильма "Волшебник из страны Оз". Позднее, вспоминая про единственный случай выбора его песни кандидатом на почетную награду Киноакадемии, когда он и Джордж написали "Этого они не могут у меня отнять", Айра, с его склонностью к анализу, подметил, что в названии всех трех песен кандидатов на премию "Оскар" было слово "away"[97]. Так как ни одна из песен все же не получила награды, реакция Айры была типично остроумной для него: "В таком случае — долой слово "долой!""