На вопросы друзей, как ему помочь, он отвечал: “Защитите мой текст”. Нападки на роман носили вполне конкретный характер, а защита тем временем строилась исходя из самых общих соображений с опорой на великий принцип свободы слова. Он очень рассчитывал на более конкретную защиту, хотел, чтобы роман его отстаивали как высококачественное литературное произведение, в том же духе, в каком шла когда-то борьба за другие гонимые книги, вроде “Любовника леди Чаттерлей”, “Улисса” и “Лолиты”, – ведь враги его обрушились не на роман в целом и не на свободу слова как таковую, а на вполне определенный набор слов и предложений (литература, как напомнили ему итальянские коллеги во дворце Келуш, это (про) связные последовательности слов), на его намерения, добросовестность и профессиональную пригодность как писателя, этот набор составившего. Он сделал это ради денег. Он сделал это ради славы. Его подговорили на это евреи. Если бы не измывательства над исламом, никто бы и не купил его неудобочитаемое сочинение. Такова была суть претензий к его книге, которые на долгие годы лишили “Шайтанские аяты” приличествующей роману жизни, сделали из него нечто мелкое и уродливое: оскорбление. В том, что роман об ангельских и дьявольских превращениях превратился в демонизированную версию самого себя, ему виделся своеобразный сюрреалистический комизм, его даже подмывало мрачно сострить в свой адрес. (Вскоре любители черного юмора уже вовсю упражнялись в остроумии на его счет. Вы слышали, Рушди новый роман написал? Называется “Жирный ублюдок Будда’?) Но в сложившейся вокруг него обстановке любая юмористическая ремарка прозвучала бы диссонансом, беззаботность оказалась бы полностью неуместной. Поскольку книга его была низведена до оскорбления, к нему самому пристало клеймо обидчика, причем не только в глазах мусульман. Если судить по результатам опросов, проводившихся в связи с “делом Рушди”, подавляющее большинство британцев полагали, что ему необходимо извиниться за свою “оскорбительную” книгу. Убедить публику в обратном было непросто.
И тем не менее первые несколько недель после появления на свет осенью 1988 года книга оставалась “просто романом”, а он – самим собой. На приеме, устроенном британским отделением издательства “Вайкинг” в честь авторов, чьи книги вышли в свет той осенью, он познакомился с Робертсоном Дэвисом[58] и Элмором Леонардом[59] и весь вечер проговорил с величественными старцами, отойдя с ними в сторонку от толпы. Элмор Леонард, среди прочего, рассказал историю, как, едва оправившись после смерти жены, начал размышлять, что бы такого предпринять, дабы найти себе новую спутницу жизни; занятый этими мыслями, он выглянул из окна своего дома в Блумфилде, поселке на окраине Детройта, и увидел внизу женщину. Ее звали Кристина, по профессии она была садовником и регулярно приезжала в Блумфилд ухаживать за садом Леонарда. Не прошло и года, как они с Кристиной поженились. “Я не знал, где искать себе жену, – закончил Элмор Леонард свой рассказ, – а нашел ее у себя под окнами поливающей мои клумбы”.
Он объехал всю Британию, встречаясь с читателями – выступал перед ними с чтением отрывков из романа, надписывал им книги. Слетал в Торонто, где выступил на Международном литературном фестивале в Гавани. Вместе с романами Питера Кэри, Брюса Чатвина, Марины Уорнер, Дэвида Лоджа и Пенелопы Фитцджеральд “Шайтанские аяты” попали в шорт-лист “Букера”. (Из-за этого он не звонил Брюсу Чатвину, боялся возобновления разговора о дележе премии.) Единственным облачком на ясном горизонте маячил Сайед Шахабуддин; депутат индийского парламента требовал принять меры против “кощунственной” книги, которую он, по его словам, не читал, поскольку, мол, “чтобы знать, что сливают в сточную канаву, не обязательно в нее залезать”. До поры до времени можно было запросто не обращать внимания на это облачко и радоваться публикации романа (хотя, если уж совсем честно, каждый раз, когда у него выходила книга, ему страшно хотелось спрятаться за креслом или под столом). Но в четверг 6 октября 1988 года безобидное доселе облако заслонило собою солнце. В этот день на долю его приятеля Салмана Хайдара, заместителя высокого комиссара Индии в Лондоне, выпала неприятная обязанность сделать ему официальный звонок и от имени индийского правительства уведомить, что отныне в Индии “Шайтанские аяты” находятся под запретом.
58
Робертсон Дэвис (1913–1995) – известнейший канадский литератор – прозаик, драматург, критик.
59
Элмор Леонард (род. в 1925 г.) – американский писатель, автор вестернов, детективов и триллеров.